Ровно 60 лет назад израильский суд приговорил к смертной казни оного из главных организаторов Холокоста Адольфа Эйхмана. Операция МООСАД по его поимке стала легендарной. Гораздо хуже известно о том, что Эйхмана прикрывали в ЦРУ, а обнаружить беглого нациста удалось благодаря случайности, которая могла нанести крайне болезненный удар по всей израильской разведке.
Почти 80 лет назад, 20 января 1942 года в берлинском районе Ванзе в обстановке строгой секретности прошла так называемая Ванзейская конференция. Председательствовал на ней начальник Главного управления имперской безопасности Рейнгард Гейдрих - один из наиболее опасных деятелей Третьего Рейха.
Именно он поставил задачу перед собравшимися - представителями «центров силы» нацизма в разрезе от МИД до партийной канцелярии НСДАП: содействовать «окончательному решению еврейского вопроса». То есть уничтожению евреев на всех землях, контролируемых Германией, что для непосвященных в заговор должно было называться «переселением».
Из 15 участников того собрания в России лучше всего знают шефа тайной полиции (Гестапо) Генриха Мюллера - одного из героев сериала «17 мгновений весны». Протокол встречи вел его и Гейдриха подчиненный, младший по статусу из всех собравшихся - начальник т.н. «еврейского отдела» Гестапо Адольф Эйхман. Наряду с главой СС Генрихом Гиммлером и Гейдрихом, убитом в том же году в ходе чешско-британской спецоперации «Антропоид», его можно назвать главным организатором «окончательного решения». Эдаким производственным директором проекта «Холокост».
После войны Эйхману удалось скрыться в Аргентине. Он стал самым разыскиваемым нацистским преступником, поимка которого была для молодого государства Израиль делом чести.
Если бы не интрига немецких спецслужб, искать Эйхмана не пришлось бы. Служба внешней разведки Западной Германии, а впоследствии и ЦРУ знали о местонахождении и новой личности Эйхмана, но скрыли эту информацию в интересах Ганса Глобке - главы секретариата канцлера ФРГ Конрада Аденауэра. Арестованный Эйхман мог дать показания на Глобке как на второстепенную, но все же значимую фигуру нацистского антисемитизма - официального комментатора расовых законов.
Впоследствии разведке ФРГ удалось выкрасть часть документов по делу Эйхмана прямо в ходе судебного процесса над ним.
Похищение «главы еврейского отдела» и его переправка для суда в Израиль считается блестяще организованной операцией - эталоном для мировых спецслужб и предметом гордости израильской разведки МОССАД. Однако раскрыть Эйхмана удалось лишь благодаря случайности - тому, что обычно называют «человеческим фактором».
Примерно за десять лет до Эйхмана в Аргентине обосновался немецкий еврей Лотар Герман. Ему «посчастливилось» попасть в концлагерь Дахау еще в 1935-м - по подозрению в шпионаже, а не как еврею, и выйти из него из-за отсутствия у обвинения доказательств. Герман был женат на немке, до Ванзейской конференции такие люди не считались в полной мере евреями (после - считались), поэтому сумел вовремя покинуть страну, но в печах Холокоста сгинули его брат, племянник и другие родственники.
В том числе и поэтому ослепший в эмиграции Герман интересовался розыском нацистских преступников. И в какой-то момент стал подозревать, что знакомый ее дочери из немецкой общины, шестнадцатилетний Клаус, приходится сыном «тому самому» Эйхману. Клаус проговорился и о «второй фамилии» (в Аргентине семья Эйхмана жила под фамилией Клемент), и о том, что у его отца есть заслуги перед Третьим Рейхом.
Впоследствии Клаус вместе со своим братом организует в Германии террористическую бригаду для нападения на синагоги. Он был идейным нацистом, очень любил отца и верил, что его «оболгали евреи», но это уже другая история.
Герман поделился своими подозрениями сначала с еврейской общиной, а потом с Фрицем Бауэром - еще одним немецким евреем, которому удалось спастись. Вернувшись в Германию, он работал прокурором и был известен благодаря процессу над персоналом Освенцима. В МОССАД информация попала уже от Бауэра, не в полной мере доверявшего немецким спецслужбам.
Операцию по поимке Эйхмана возглавил лично Иссер Харель - глава израильской разведки и ее фактический создатель. Нациста похитили, накачали наркотиками и вывезли в Израиль как сбитого летчика. А Герман стал ждать награды за свое содействие - и не дождался.
Обидевшийся информатор написал письмо министру юстиции Израиля, огласив свой ультиматум: или ему выплачивают вознаграждение, или он сдает аргентинским силовикам всех известных ему агентов МОССАД, участвовавших в операции. Это грозило им судом за похищение человека и подкуп чиновников. Как следствие, могла быть раскрыта вся сеть агентов в Аргентине, где из числа нацистских преступников скрывался не один только Эйхман.
Какой была реакция израильской стороны на это письмо, доподлинно неизвестно. Дело в том, что МОССАД награды Герману не обещал - ему ее посулил израильский журналист Тувье Фридман, с которым слепой эмигрант поделился своими соображениями насчет истинной личности «господина Клемента». Для Израиля речь шла о мести одному из главных палачей еврейского народа - и о еврее, чьи родственники погибли в концлагере, но, несмотря на это, он готов был поставить под удар весь механизм по отлову нацистских преступников.
Наверняка это посчитали вопиющим цинизмом - и поступили с Германом цинично. Награды он так и не дождался. Вместо этого его самого арестовали и подвергли пыткам аргентинские силовики после того, как через вторые и третьи руки получили на Германа ложную наводку с элементами черного юмора.
Сообщалось, что настоящее имя слепого инвалида - Йозеф Менгеле. То есть он второй по разыскиваемости нацистский преступник - тот самый «ангел смерти» из Освенцима, который ставил медицинские опыты над заключенными. Врач-убийца действительно скрывался в Аргентине, но после ареста Эйхмана сбежал в Бразилию, где, как считается, утонул во время купания в океане.
Герману удалось оправдаться благодаря отпечаткам пальцев - его отпустили, и о дальнейшей жизни информатора известно мало. А Эйхмана после показательного процесса в Иерусалиме приговорили к смертной казни и повестили в ночь с 31 мая на 1 июня 1962 года. Его последними словами стало «я умираю с верой в Бога».
О процессе над Эйхманом историк и философ Ханна Аренндт написала знаменитую книгу «Банальность зла», суть которой отражена в названии. Как Лотар Герман не был бескорыстным героем, сражающимся со злом, так и Адольф Эйхман не был злодеем, какими их привыкли представлять. В нем не было агрессии или садизма, он не был идеологом уничтожения людей. Он был бюрократом и исполнительным подчиненным, который пытался, по его собственному признанию, «делать свою работу хорошо».
Именно за это его ценил Гейдрих - безжалостный, расчетливый и идейный нацист, гораздо лучше подходивший на роль злодея, чем Эйхман - скучный чиновник и примерный семьянин.
И именно Гейдрих внес последние правки в протокол Ванзейской конференции с грифом «совершенно секретно», после чего аккуратный Эйхман сделал считанное число копий и разослал их по участникам совещания.
До наших дней дошла только одна копия - та, которую Эйхман отправил Мартину Лютеру, представлявшему на Ванзейской конференции МИД. Дотошливый «архитектор Холокоста» позаботился об уничтожении огромного массива документов, связанного с «окончательным решением», но Лютер ввязался в интригу против своего шефа Риббентропа и был отправлен в концлагерь в 1943 году. Благодаря этому о его экземпляре забыли - и он дождался конца войны в одном из сейфов министерства иностранных дел, став одной из главных улик как на Нюрнбергском процессе, так и на процессе над Адольфом Эйхманом.
Комментарии (1)