Кубанские казаки у рождественской ёлки
Кубань и Северный Кавказ в 19 веке всё ещё оставались диким краем, опасным и необжитым. Казачьи станицы напоминали скорее земляные укрепления, ощетинившиеся сторожевыми вышками, на которых и днём и ночью дежурил караул. Вокруг станиц оборудовали пикеты. А в потаённых местах стояли секреты с двумя-тремя проверенными казаками, способными долгое время в стужу и жару непрерывно следить за своим участком. Строго по часам, согласно уставу, в дозор выезжали казачьи разъезды.
Стреляющие праздничные дни
Несмотря на то, что в зимнее время боевые действия на Северном Кавказе по объективным погодным причинам обычно несколько затихали, ожидать спокойных праздников не приходилось. А посему казаки кордонной линии и ближайших станиц держались на стороже, и не зря.
Так, 26 декабря 1825-го года в районе Екатерининского поста на реке Кубань черкесский отряд в двести воинов совершил попытку прорыва. Неприятеля вовремя обнаружили казаки. Завязался скоротечный бой, в результате которого горцы отступили, потеряв четыре бойца убитыми.
4-го января 1826-го года горцы уже атаковали непосредственно казачье селение Ново-Екатерининское. При этом неприятельский отряд насчитывал до 4 тысяч человек. Однако столь крупное передвижение сил противника было обнаружено задолго до его подхода к границам селения. Отряд казаки встретили массированным ружейным и артиллерийским огнём. По сути, противник попал в засаду, поэтому, разбившись на группы, стремительно отступил, чтобы не потерять убитыми весь отряд.
27 декабря 1832-го года жаркий бой пришлось принять пикету урядника Суры, под командованием которого находились только 14 казаков. Под термином пикет скрывалось самое малое укрепление кордонной линии, окружённое плетнём с земляной насыпью и небольшим рвом. В тот день горский пеший отряд в 300 воинов подошёл к Кубани. На пути отряда стоял только скромный пикет, но укрепление оказалось необычайно «зубастым». Три часа урядник и казаки обороняли свою позицию. И, верно, были бы храбрые бойцы перебиты, если бы с соседнего поста не поспешила бы подмога, окончательно рассеявшая противника по Закубанью.
7 января 1855-го года вблизи Екатеринодара появился военный отряд горцев численностью 1000 воинов. Целью горцы выбрали не укреплённый город, а станицу Пашковскую, что юго-восточнее столицы Кубани. В то время Пашковская хоть и была крупной станицей, но, как и прочие станицы, кроме небольшого рва, земляного вала и сторожевых вышек, иных оборонительных сооружений не имела. Вся артиллерия же состояла из одного орудия.
Казачий пост
Мгновенно сыграли тревогу. На крепостной вал сбежались все мужчины, способные держать . Стойкость обороняющихся заставила горцев увязнуть в бою. Наконец противник начал отступать, надеясь переформироваться и снова броситься на штурм. К счастью, в Екатеринодаре уже знали о нападении на станицу, и через некоторое время кавалерийский отряд во главе с генералом и наказным атаманом Черноморского казачьего войска Григорием Ивановичем Филипсоном прибыл к Пашковской. Казаки рассеяли неприятельский отряд и начали преследование врага.
Война войной, а Рождество по календарю
Несмотря на практически блокадное положение большинства казачьих станиц, праздники отмечались с торжественной обрядностью и по определённым правилам. Более того, вопреки реформам Петра Великого, насаждавшего празднование Нового года с 31 декабря на 1 января, казаки, отличавшиеся патриархальностью укладов, упорно продолжали праздновать именно Рождество по старинной традиции, вплетя в святки заодно и Новый год, но на другой основе.
И тут легко запутаться, т. к. вплоть до 1918-го года вся держава жила по Юлианскому календарю, согласно которому Рождество выпадало на 25 декабря, далее следовал Новый год, а Крещение, по сути, совпадало с современным Рождеством.
Вплоть до самого Рождества длился Филиппов пост, т.е. Рождественский. Поэтому никаких бурных застолий в вечер перед Рождеством не было. Основным ритуалом в это время была вечеря, т.е. ужин, начинавшийся с кутьи и прочих постных блюд. Также было принято носить родственникам и друзьям кутью и пирожки. Обычно гостями были либо дети, либо молодые семьи. Конечно, не обходилось и без доли чисто славянских обычаев. К примеру, к ужину «звали» Мороза или же ставили приборы умершим предкам.
Утром на Рождество многие станичники устремлялись в церковь. А на улицах уже вовсю гуляли так называемые христославы. Это могли быть и дети, и молодёжь, и даже взрослые казаки. Компания христославов носила макет звезды и исполняла обрядовые песни, славящие Спасителя.
А уже рождественским вечером совершался обряд колядования. В нём принимали участие дети и женщины. Колядовщики, как и христославы, пели обрядовые песни, но их песни носили не только религиозный характер. Песни-колядки могли призывать к обильному урожаю, счастливому браку или рождению ребёнка. Колядование сопровождало весь святочный цикл. Колядки исполнялись на Рождество, Новый год или же на Крещение.
А вот Новый год, празднование которого носило несколько «казённый» характер поначалу, легко вплели в религиозный календарь. Так, вечер накануне Нового года именовался «Щедрым» по имени святой Мелании Римлянки, получившей имя Щедрой за эту черту характера. Первый же день Нового года называли «Васильевым» днем в честь святого Василия Великого. Согласно традиции, молодую пару рядили в Меланью и Василия. В компании женщин и девушек «Меланья» и «Василий» ходили по дворам под особые песни – «щедровки», за что хозяева дворов одаривали щедровщиков пятачком, колбаской или пирогами. В конце гуляний щедровщики устраивали застолье.
Куда более хулиганистым был обряд вождения либо настоящей козы, либо ряженого в неё казака. Гуляя от одного двора до другого, такие компании всячески ругали хозяев, обвиняли в жадности, грозили изломать плетень или вынести ворота. Хозяева вынуждены были впустить в дом «козу». И тут начиналось настоящее выступление, которое оканчивалось падением «козы» у ног хозяев, дабы выпросить подарки.
Ещё более хулиганские выходки следовали за забавными новогодними «бесчинствами», которые при этом носили важную социальную функцию. Так, шумные компании молодых казаков в праздничные дни имели полное право, к примеру, снять с соседнего дома ворота и унести их на другой конец станицы. Делалось это не со всяким двором. Такими «шутками» воспитывали только дома, в которых жила гулящая девушка или нерадивый казак.
И, конечно, не стоит забывать ритуал посевания. Наутро Нового года мальчики, юноши и даже мужчины устремлялись в гости с мешочком семян. Они должны были стать первыми гостями в новом году, что, по поверьям, сулило хозяевам удачу. И тут важным моментом является то, что в посевании не могли участвовать женщины, т. к. появление на пороге барышни в Новом году считалось дурным знаком. Естественно, следовала благодарность хозяев. При этом песни-«посевалки» у терских, кубанских и донских казаков были отличными друг от друга в корне. Впрочем, вышеозначенные «щедровки» своим содержанием тоже крайне отличались у казаков Кубани и Терека.
Праздничный стол
К Рождеству традиционно уже было заготовлено мясо : кабан, барашек, индейка и т.д. Ассортимент блюд был внушительным: колбасы, холодец, черемша на постные дни, большие пироги и всеми любимые пирожки. Начинки последних сами по себе были целым меню. Пирожки начиняли фасолью и горохом, картофелем и капустой, вареньем сливовым и алычовым, вишнёвым и яблочным, в ход шёл даже кислый кизил. А в качестве питья казачки варили узвар.
Особое культовое место занимала кутья. Готовили её из пшеницы, ячменя и даже кукурузы, добавляя в эту, по сути, кашу изюм. Заправляли готовое блюдо сладким тягучим мёдом. Обрядность блюда подчёркивалось тем, что сразу из печи кутью переносили в «красный угол», т.е. к иконам. Но не только кутья имела сакральный смысл. К Рождеству вместе с кутьёй готовили особый хлеб. Это были «сгибушек Спасителя» (хлеб в форме конверта) или «сакрестия» (буханки с изображением креста).
При этом праздничные блюда на рождественское время у казаков различных войск хоть и имели общие черты, однако также обладали определёнными отличиями. Так, к примеру, среди казаков Терского и Гребенского казачьего войска был распространён особый рецепт праздничного гуся по-казачьи. При этом готовить гуся к Рождеству начинали с первым выпавшим снегом. Считалось, что к этому времени живность нагуляла достаточное количество жира. Свежую тушку гуся ощипывали, отваривали в 5-6 литрах воды с 500 граммами соли на медленном огне в течение полутора часов. После этого гуся вялят, а затем ещё и коптят. Такое мясо могло сохраняться около двух, а порой и трёх недель. К окончанию Филиппова поста, т.е. на Рождество, можно было разговеться этим кушаньем.
Таким образом, на рождественские праздники в полной мере реализовывался принцип кубанского застолья. Стол хозяина дома, по поверьям, должен был быть накрыт таким количеством блюд, чтобы самого хозяина за ними и видно не было. Порой доходило до курьёзных моментов. Так, если угощенье не было должной высоты, хозяин дома усаживался за самую низкую скамью, чтобы спрятаться с глаз.
К тому же рождественские блюда обязаны были накормить не только домочадцев, но и многочисленных гостей, среди которых могли быть даже не очень близкие люди. Накормить одинокого казака-ветерана или малоимущего также было традицией праздничных дней. А к концу 19-го века казаки даже создавали благотворительные фонды для своих небогатых соотечественников, поэтому даже небогатые казаки могли рассчитывать на праздничное угощение.
Увы, большая часть этих колоритных традиций канула в Лету в лихом времени Гражданской войны. А некоторые просто стали опасны. Так, например, приуроченные к праздникам кулачные бои в краю, в котором ветры революции разделили народ, стали смертельно опасными. С одной стороны вставали казаки-красноармейцы, а по другую могли оказаться бывшие казаки Добровольческой армии. Бились ветераны Гражданской войны отчаянно. Поэтому традиции, способные связать общество, отныне не работали, оставшись в памяти только как историческое наследие.
Автор:
Комментарии (0)