Наполеон перед умирающим маршалом Ланном после битвы при Эсслинге. Картина Поля-Эмиля Бутиньи. Хорошо видны условия содержания раненых в лазаретах эпохи Наполеоновских войн.
Большинство войн XVIII века на начальных своих этапах сосредотачивалось на осаде пограничных крепостей, чтобы после их падения открыть оперативное пространство в глуби вражеской территории. Поэтому военные лазареты устанавливали именно поблизости от крепостей, совершенно не заботясь о том, чтобы подобные учреждения могли действовать и в других регионах. Вдали от театра боевых действий можно было рассчитывать лишь на гражданские приюты, церковные монастыри и помощь местного населения.
1792
Первая революционная война 1792 года обнажила полную несостоятельность такой системы. Тогда впервые велась маневренная война, судьбы которой решались в поле, а не под крепостными стенами. Также впервые действующая армия была в основной массе укомплектована добровольцами, которые были гораздо слабее профессиональных солдат и много хуже приспособленными к лишениям военной поры. Поэтому резко выросло количество больных и истощенных. Тем более, что и французская армия значительно увеличилась по сравнению с армией французского короля.
Положение, в каком очутилась медицинская служба, усугубилось тем, что, порывая со старым режимом, власти революционной Республики не только закрыли медицинские школы, но и отменили обязанность иметь диплом медика. А постольку поскольку из армии ушло много офицеров-роялистов, а среди оставшихся постоянно выискивали сторонников монархии, то «старые» медики и хирурги не пользовались доверием. И военные власти предпочитали привлекать на службу совершенно новые кадры, даже если те не владели полнотой профессиональных знаний.
Так появился принцип, что
лечить и даже стать хирургом может каждый желающий, лишь бы только он пользовался «гражданским доверием».
Таким образом, декрет национального конвента от 21 декабря 1792 года приравнял медиков к офицерам. Главные врачи, хирурги и фармацевты, заведующие медицинской службой на уровне армий, стали бригадными генералами. Медиков, хирургов и фармацевтов 1-го класса приравняли к полковникам. Медики 2-го класса стали капитанами, а 3-го класса – лейтенантами.
1793
Декрет конвента от 23 марта 1793 года, изданный уже с учетом опыта прошедшей войны, определил правила набора персонала медицинской службы. Новые порядки, прежде всего, отменили требование иметь справку о «гражданском доверии». И вернули прежние профессиональные критерии.
Это мало помогло, так как медики и хирурги, разочарованные произвольным увольнением несколькими месяцами ранее, не спешили возвращаться на службу. В связи с этим армия вынуждена была опять обратиться за помощью всех желающих, имевших хоть кое-какое понятие о медицине, в том числе к священникам и семинаристам. Некоторые из них уже на военной службе стали действительно хорошими хирургами.
Далее, 1 декабря 1793 года конвент уполномочил военного министра призывать в ряды всех медиков в возрасте от 18 до 40 лет. И направлять в военные лазареты тех медиков и хирургов, которые ранее служили в армии добровольцами.
Неделю спустя свет увидел очередной декрет по реорганизации медицинской службы. При военном министре возник центральный медицинский совет в составе из девяти человек – трех хирургов, трех медиков и трех фармацевтов. Их назначал министр из медиков, имеющих 20-летний опыт в военной медицине, а из них – не менее года на командных должностях.
При каждой армии Республики были введены должности первого хирурга, первого медика и первого фармацевта, которые создавали медицинские советы своих армий. В каждой пехотной полубригаде и во всяком кавалерийском полку назначался старший хирург. А в каждом батальоне или эскадроне были должности первого и второго хирургов. Задача подготовки медиков была возложена на четыре госпиталя – в Лилле, Меце, Страсбурге и Тулоне.
Медицинская служба была в ведении общей военной администрации. На уровне армии она подчинялась комиссару-ордоннатору, а в госпитале – военному комиссару. Теоретически, оба комиссара должны были сотрудничать с медицинскими чиновниками и вместе с ними определять нужды армии. На практике же царила такая двузначность и неопределенность, что военная администрация постепенно подмяла под себя всю медицинскую систему. Уже вскоре это обернулось большими проблемами.
1794
21 февраля 1794 года новое якобинское правительство провело очередную реорганизацию. Центральный Медицинский Совет был упразднен. А вместо него была учреждена Комиссия здоровья (Commision Santé), подчиненная непосредственно исполнительному комитету в Париже.
При каждом госпитале появились комитеты бдительности и администрации в составе двух членов от муниципалитета, двух представителей от местного совета бдительности и военного коменданта. Медики, военные комиссары и начальство госпиталей были обязаны представлять комитетам бдительности и администрации любую информацию, которую те затребуют.
Изменилась и система подготовки медицинских кадров. Теперь, чтобы стать военным медиком, достаточно было окончить ускоренные фельдшерские курсы при тыловых лазаретах армии. Опять появилось требование ко всем медикам иметь свидетельство «гражданского доверия».
Малейшего подозрения в неблагонадежности стало достаточно, чтобы «враги народа» лишились своих должностей и даже попали в тюрьму. На их место приходили люди, пользующиеся доверием комитетов бдительности, зачастую без профессиональной подготовки.
Например, Пьер-Франсуа Перси, светило современной военной медицины, должен был в течение 28 часов сдавать экзамен по медицине перед членами муниципалитета провинциального Бузонвиля, не имевшими ни малейшего понятия о медицине.
1796
19 мая 1796 года директория провела очередную реорганизацию военной медицинской службы. Комиссия здоровья была упразднена, а вместо неё были введены генеральные инспекторы, назначаемые военным министром, то есть фактически ему подчиненные. Что хуже, медиков напрямую подчинили ордоннаторам и военным комиссарам, которые были вольны устанавливать по своей воле и во всех деталях организацию и порядок работы госпиталей и лазаретов, а также назначать и увольнять медиков, хирургов и фармацевтов, «не оправдывающих доверия».
С тех пор администрация была наделена полномочиями решать, как должна выглядеть медицинская служба в военное время. Другими словами, ордоннаторы и комиссары определяли, скольким раненым надо будет оказать медицинскую помощь, каковы будут их нужды и как их удовлетворить.
Кроме унижения, которое подобные реформы принесли медицинским специалистам, нередко зависимым от неучей и проходимцев, эти постановления имели печальные последствия, так как создавали благодатную почву для коррупции и обогащения за счет раненых под предлогом экономии средств. В ситуации, когда ордоннаторы и комиссары решали всё (сколько денег выделить на содержание раненых, сколько потратить на их лечение, а сколько – на сносные условия), редкие госпитали и лазареты содержались на приемлемом уровне. Критика и протесты со стороны медиков зачастую кончалась их увольнением из армии или переводом в другую часть.
1800
Эта пагубная тенденция экономить на всём за счет раненых продолжилась в очередных постановлениях Наполеона Бонапарта.
Декрет от 12 августа 1800 года снизил количество военных лазаретов до 30. Только четыре госпиталя: в Париже, Лилле, Меце и Страсбурге сохранили право обучать новые кадры.
Очередной декрет от 7 декабря 1800 года сократил число лазаретов до 16. Итогом такого «эффективного управления» стало увольнение из армии всех медиков, хирургов и фармацевтов, которые на текущий момент не были заняты непосредственно оказанием медицинской помощи. Хуже того, эти зачастую опытные и заслуженные специалисты получили лишь небольшие пенсии и весьма оправданное разочарование.
1801
Наконец, 10 октября 1801 года из армии была уволена очередная партия медиков.
А среди них те, которые попали на службу по призыву 1792 года молодыми студентами без дипломов, но набрались за почти десять лет большого опыта в нескончаемой череде войн.
Резкое сокращение количества (в особенности) хирургов привело к тому, что немалое число раненых пришлось отсылать в гражданские больницы и приюты.
1805
Готовясь к войне с Австрией, Наполеон издал 4 сентября 1805 года приказ регистрации всех медиков, которых он ранее так легкомысленно уволил с военной службы.
Обязанности по регистрации были возложены на префектов, которые, несмотря на все призывы и уговоры к врачам вернуться на службу, желаемых результатов не добились.
В итоге медицинская служба Великой армии не справилась со своими задачами, когда ей пришлось заняться тысячами раненых у Аустерлица.
Экстренной мерой по улучшению положения стал призыв в армию гражданских хирургов.
Но поскольку кампания 1805 года закончилась победой, то было решено не заниматься больше медицинскими проблемами и оставить всё как есть, то есть не увеличивать штаты.
1813
Лишь после поражения в походе на Москву Наполеон предпринял очередную попытку улучшить медицинскую службу Великой армии.
Шестнадцатого апреля 1813 года он приказал, чтобы каждый департамент отрядил в армию одного медика и четырех хирургов.
А 12 мая потребовал еще троих хирургов от каждого департамента.
Но людские потери войны 1812 года были настолько катастрофическими, что новые пополнения уже не смогли в должной мере пополнить медицинскую службу Великой армии.
A. Gerard. Napoléon et le service de santé. Revue du Souvenir Napoléonien, (286-287):2–22, 03-05 1976.
H. C. B. Rogers. Napoleon's Army. Allan, 1974.
Ph. J. Haythornthwaite. Weapons and Equipment of the Napoleonic Wars. Cassell, 1999.
P. J. Linon. Officiers d'administration du service de santé. Études et recherches médico-militaires, 1983.
Продолжение следует... Автор: Использованы фотографии:
Комментарии (7)