Разгром пиратских государств Магриба

Томас Луни. «Бомбардировка Алжира лордом Эксмутом, август 1816 года»

Рейды берберийских пиратов продолжались на протяжении всего XVIII столетия. Но теперь главной ареной их действия вновь стало Средиземное море. После захвата англо-голландской эскадрой Гибралтара в 1704 году корсары Алжира и Туниса уже не могли свободно выходить в Атлантический океан. Здесь продолжали действовать пираты Марокко, хотя, встречая всё более жестокий отпор на просторах Атлантики, уже не доставляли прежних хлопот. Однако в Средиземном море торговые корабли по-прежнему подвергались нападениям корсаров Магриба и побережья европейских стран всё так же страдали от их набегов. Ещё в 1798 году пираты из Туниса разграбили город Карлофорте на острове Сан-Пьетро (близ Сардинии), захватив там 550 женщин, 200 мужчин и 150 детей.

Christian slaves in Algiers as late as the 19th century

Дань пиратским государствам Магриба

В результате правительства европейских государств постепенно стали приходить к мысли, что заплатить правителям Магриба проще и дешевле, чем организовывать дорогостоящие и малоэффективные карательные экспедиции. Платить стали все: Испания (которая и подала всем пример), Франция, Королевство обеих Сицилий, Португалия, Тоскана, Папская область, Швеция, Дания, Ганновер, Бремен, даже гордая Великобритания. Некоторые страны, например, Королевство обеих Сицилий, вынуждены были платить эту дань ежегодно. Другие отправляли «подарки» при назначении нового консула.

Проблемы возникли у торговых кораблей США, которые ранее (до 1776 года) «проходили» как британские. Во время войны за независимость их временно взяли «под крыло» французы, но с 1783 года американские суда оказались желанной добычей для пиратов Магриба: договоров с США у них не было, и захват кораблей под новым флагом стал приятным бонусом к получаемой от других стран «дани».

Первым «призом» стал бриг «Бетси», захваченный 11 октября 1784 у Тенерифе. Потом были захвачены торговые корабли «Мария Бостон» и «Дофин». За попавших в плен моряков дей Алжира потребовал миллион долларов (пятая часть бюджета США!), правительство США предложило 60 тысяч – и американские дипломаты были с позором изгнаны из страны.

Ливийский паша Юсуф Караманли, правивший в Триполи, и вовсе затребовал 1 600 000 долларов одноразово за договор и 18 000 ежегодно, причём в английских гинеях.

Марокканцы оказались более скромными в своих пожеланиях, запросив 18 000 долларов, и договор с этой страной был заключен в июле 1787 года. С остальными странами кое-как удалось договориться лишь в 1796 году.

Американский капитан Уильям Бейнбридж платит дань алжирскому дею в 1800 г.

Но уже с 1797 года Юсуф из Триполи стал требовать увеличения дани, угрожая в противном случае «поднять ногу с хвоста берберийского тигра» (вот как разговаривали ливийцы с США на рубеже XVIII-XIX веков). В 1800 году он уже требовал 250 тысяч долларов в качестве подарка и 50 тысяч в виде ежегодной дани.

Первая берберийская война США

10 мая 1801 года у здания американского консульства в Триполи был торжественно срублен флагшток с флагом – это театрализованное действие стало актом объявления войны. И недавно избранный президент Томас Джефферсон вошёл в историю как первый руководитель США, отправивший боевую эскадру в Средиземное море: капитан Ричард Дэйл повёл туда три фрегата (44-пушечный «Президент», 36-пушечную «Филадельфия», 32-пушечный «Эссекс») и 12-пушечный бриг «Энтерпрайз» (который в некоторых источниках называют шхуной).

Мэзер Браун. Портрет Томаса Джефферсона

Капитан Ричард Дэйл

При этом оказалось, что пиратские государства Магриба уже находятся в состоянии войны с Швецией, корабли которой пытались блокировать их порты, и американцы попытались вступить в союз с этой страной. Но повоевать вместе с «викингами» им как следует не удалось: скоро шведы заключили мир, удовольствовавшись освобождением своих соотечественников за показавшийся им приемлемым и неразорительным выкуп.

Американцы тоже в бой не рвались: Дэйлу была выдана сумма в 10 тысяч долларов, которые он должен был предложить Юсуфу в обмен на мир. Договориться удалось лишь о выкупе пленных.

Единственным боевым столкновением в том году оказался бой брига «Энтерпрайз», которым командовал Эндрю Стерет, с 14-пушечным пиратским кораблём «Триполи». При этом оба капитана использовали «военную хитрость».

«Энтерпрайз» подошел к пиратскому судну, подняв британский флаг, и капитан корсаров приветствовал его, получив в ответ залп из бортовых орудий. Корсары, в свою очередь, дважды спускали флаг, открывая огонь при попытке сблизиться.

Морской бой брига Enterprise с пиратским судном Tripoli

Победа осталась за американцами, но они не знали, что делать с захваченным кораблём и тем более с его экипажем. Никаких инструкций по этому поводу Стерет (как и другие капитаны) не получил, что является ещё одним свидетельством того, что американцы хотели ограничиться демонстрацией силы и серьёзной войны на море не желали. Стерет на себя брать ответственность не стал: приказал срубить у судна противника мачты, бросить всё оружие в море, а самим пиратам позволил уйти, подняв парус на временной мачте.

В США известие об этой победе вызвало большое воодушевление, капитан Стерет получил именную шпагу от Конгресса, команда брига – месячное жалованье, а в Средиземное море были дополнительно отправлены фрегат «Бостон» и шлюп «Джордж Вашингтон».

Однако все эти корабли не могли подойти близко к берегу – в отличие от шебек пиратов, которые свободно ходили по мелководью.

Арабская шебека, модель

В результате полноценной блокады Триполи не получилось, корсары продолжали получать по морю продовольствие и другие припасы и даже захватили американский торговый корабль «Франклин», за моряков которого пришлось заплатить выкуп в 5 тысяч долларов. На этом действия первой американской эскадры у берегов Магриба и закончились.

Следующая американская эскадра пришла в Средиземное море под командованием Ричарда Морриса, который отнюдь не торопился, по дороге посетив практически все крупные европейские порты и Мальту. Он даже зашёл в Тунис, где, не зная тонкостей местного этикета, ухитрился оскорбить местного бея и был арестован по его приказу. Пришлось американскому и датскому консулам в складчину платить за него выкуп в 34 тысячи долларов.

Между тем положение дел в этом регионе для США было отнюдь не блестящим.

Султан Марокко Мулей Сулейман, угрожая США войной, потребовал 20 тысяч долларов, которые и были ему выплачены.

Дей Алжира был недоволен, что ежегодную дань ему выплатили не товарами, а американскими долларами (абсолютно не уважаемыми приличными людьми): пришлось перед ним извиняться и обещать исправить этот «косяк».

А эскадра Морриса, уже давно вышедшая в поход, всё еще не достигла ливийских берегов, бесцельно бороздя море, и никак не могла повлиять на ситуацию. Только через год она вступила в бой: 2 июня 1803 года американцы, высадившись на берег, сожгли 10 неприятельских кораблей, стоявших в одном из заливов в 35 милях от Триполи. На Юсуфа эти подвиги впечатления не произвели: он требовал 250 тысяч долларов единовременно и 20 тысяч в виде ежегодной дани, а также компенсации военных затрат.

Моррис ни с чем отошёл на Мальту. Конгресс США обвинил его в некомпетентности и снял с должности, заменив на Джона Роджерса. А в Средиземное море была отправлена новая эскадра, командовать которой было поручено командору Эдварду Преблу. В её состав вошли тяжёлые фрегаты «Конституция» и «Филадельфия», 16-пушечные бриги «Аргус» и «Сирена», 12-пушечные шхуны «Наутилус» и «Виксен». К этим кораблям присоединился бриг «Энтерпрайз», уже имевший победу над триполитанским корсарским судном.

Начало этой экспедиции оказалось весьма неудачным: 44-пушечный фрегат «Филадельфия», преследуя входящий в порт триполитанский корабль, сел на мель и был захвачен неприятелем, капитан и 300 его подчинённых попали в плен.

Фрегат «Филадельфия» на рифах у Триполи

Чтобы не допустить включения столь мощного судна в состав вражеского флота, через полгода американские моряки на захваченном берберийском корабле (кеч «Мастико», переименованный в «Интрепид») вошли в порт, захватили этот фрегат, но, не имея возможности выйти на нём в море, сожгли его. Самое поразительное, что американские диверсанты, воспользовавшись суматохой и неразберихой, сумели, не потеряв ни одного человека, благополучно вернуться обратно. Руководил ими молодой офицер Стивен Декейтер (который ранее и захватил данный кеч).

Эдвард Моран. Сожжение фрегата «Филадельфия» на доках Триполи, 16 февраля 1804 года (1897 г.)

Командор Декейтер на борту «Филадельфии». Рисунок XIX в.

Эту операцию адмирал Нельсон назвал тогда «самым смелым и отважным актом века».

Теперь пришло время штурма Триполи. Взяв кредит в Неаполитанском королевстве, Пребл смог нанять бомбардирские суда, которых ему так не хватало. 3 августа 1804 года под прикрытием залпов фрегатов бомбардирские корабли (канонерские лодки) попытались войти в гавань, чтобы подавить береговые батареи и уничтожить суда, стоявшие на рейде. Сражение носило чрезвычайно ожесточённый характер, сам Пребл получил ранение, во время абордажной схватки чудом остался жив Стивен Декейтер, были убиты два капитана канонерок (в том числе младший брат Декейтера). Город горел, жители бежали в пустыню, но захватить его так и не удалось.

Пребл снова вступил в переговоры, предложив Юсуфу 80 тысяч долларов за пленных и 10 тысяч в качестве подарка, но триполитанский паша требовал 150 тысяч. Пребл увеличил сумму до 100 тысяч и, получив отказ, 4 сентября попытался нанести удар по Триполи с использованием брандера, в который был переоборудован трофейный бомбардирский кеч «Интрепид» – как вы помните, именно на нём прежде была совершена удачная диверсия, закончившаяся сожжением фрегата «Филадельфия». Увы, на этот раз всё сложилось совершенно иначе, и брандер взорвался раньше времени от ядра, выпущенного береговой батареей, все 10 человек экипажа погибли.

Пребл и военно-морской агент в «Барбарийских государствах» Уильям Итон решили «зайти с другой стороны»: использовать брата Юсуфа, Хамета (Ахмета), который в своё время был изгнан из Триполи. На американские деньги для Хамета была собрана «армия» из 500 человек, в которую вошли арабы, греки-наёмники и 10 американцев, в том числе Итон, который и был истинным руководителем этой экспедиции.

Уильям Итон, консул США в Тунисе в 1797-1803 гг., военно-морской агент в «Барбарийских государствах» в 1804-1805 гг. Портрет, написанный в стиле французского неоклассицизма художником Пилом Рембрандтом в 1807 году

В марте 1805 года они двинулись из Александрии к порту Дерна и, пройдя 620 км по пустыне, захватили его при артиллерийской поддержке трёх бригов. Об этом штурме напоминают слова гимна морской пехоты США:

От чертогов Монтесумы до берегов Триполи
Мы сражаемся за нашу страну
В воздухе, на земле и на море.

До Триполи американцы, конечно, не дошли, зато отразили в Дерне два штурма превосходящих сил Юсуфа.

Впрочем, есть другая версия, согласно которой в этих строках вспоминается о подвиге команды Стивена Декейтера, сумевшей сжечь фрегат «Филадельфия» (о чём было рассказано ранее). В этом случае упоминание Триполи вполне обоснованно.

Появление претендента весьма обеспокоило Юсуфа Караманли. В июне 1805 года он пошёл на уступки, согласившись взять у американцев отступные в размере 60 тысяч долларов. Первая берберийская война США была завершена.

Итоги этой военной кампании не устроили ни американцев, ни берберов.

Вторая берберийская война

Корсары Алжира уже в 1807 году возобновили нападения на американские корабли. Поводом стала задержка поставок товаров в счёт установленной последним договором дани. В 1812 году алжирский дей Хаджи Али потребовал выплаты дани наличными, самовольно установив её размер – 27 тысяч долларов. Несмотря на то, что консул США за 5 дней сумел собрать нужную сумму, дей объявил войну США.

Американцам было не до него: в июне того года у них началась Вторая война за независимость (против Великобритании), которая продолжалась до 1815 года. Именно тогда, во время осады Балтимора англичанами, Фрэнсис Скотт Ки написал поэму «Оборона Форта Макгенри», отрывок из которой, «Знамя, усыпанное звёздами» (The Star-Spangled Banner), стал гимном США.

Фрэнсис Скотт Ки, почтовая карточка

После окончания этой войны (февраль 1815 года) Конгресс США одобрил новую военную экспедицию против Алжира. Были сформированы две эскадры. Первая, под командованием коммодора Стивена Декейтера, принимавшего активное участие в штурме Алжира в 1804 году, 20 мая отправилась в путь из Нью-Йорка.

Орландо Лагман. Портрет Стивена Декейтера, 1820 год

В её состав входили 3 фрегата, 2 шлюпа, 3 брига и 2 шхуны. Флагманским кораблём стал 44-пушечный фрегат «Гуэрре».

Вторая американская эскадра (под командой Бэйнбриджа), отплывшая от Бостона 3 июля, прибыла в Средиземное море после окончания этой войны.

Уже 17 июня корабли Декейтера вступили в первый морской бой, в ходе которого был захвачен 46-пушечный алжирский фрегат «Машуда», в плен были взяты 406 алжирских моряков. 19 июня был захвачен севший на мель 22-пушечный алжирский бриг «Эстедио».

28 июня Декейтер подошёл к Алжиру, переговоры с деем начались 30 числа. Американцы требовали полной отмены дани, освобождения всех американских пленников (в обмен на алжирских) и выплаты компенсации в 10 тысяч долларов. Правитель Алжира вынужден был согласиться на эти условия.

Эскадра Декейтера в гавани Алжира

После этого Декейтер пришёл в Тунис, где потребовал (и получил) 46 тысяч долларов за два британских судна, которые были «на законных основаниях» захвачены американскими каперами, но конфискованы местными властями. Затем он навестил и Триполи, где ему также безропотно выплатили 25 тысяч долларов компенсации.

12 ноября 1815 года Декейтер вернулся в Нью-Йорк. Его триумф омрачил отказ дея Алжира от всех договорённостей.

Окончательное поражение пиратских государств Магриба

В следующем году к Алжиру подошла объединённый флот Британии и Голландии. После 9-часового обстрела (27 августа 1816 года) дей Омар капитулировал и отпустил всех рабов-христиан.

Мартинус Хауман. «Бомбардировка Алжира в подтверждение ультиматума об освобождении белых рабов 26-27 августа 1816 года»

Эта капитуляция вызвала взрыв недовольства среди его подданных, которые открыто обвиняли его в трусости. В результате Омар был задушен в 1817 году.

Новые правители Алжира, хоть и в меньшем масштабе, продолжали пиратскую деятельность на Средиземном море, попытки силового воздействия, предпринятые европейскими государствами в 1819, 1824, 1827 гг. особого успеха не имели.

Но ситуация всё же менялась, Британия, Франция, Сардиния и Голландия скоро отказались от выплаты дани Алжиру, однако Неаполь, Швеция, Дания и Португалия продолжали её платить.

В 1829 году по Марокко ударили австрийцы: дело в том, что, присоединив Венецию, они отказались платить за неё 25 тысяч талеров отступных. Марокканцы захватили венецианское судно, зашедшее в Рабат, австрийцы в ответ обстреляли Тетуан, Лараш, Арцеллу и сожгли 2 брига в Рабате. После этого власти Марокко официально отказались от финансовых претензий к любым австрийским владениям.

Проблема алжирских пиратов окончательно была решена летом 1830 года, когда французская армия захватила Алжир.

Вообще-то, французы по-прежнему не брезговали сотрудничеством с Алжиром, их торговые фактории располагались в то время в Ла-Кале, Аннабе и Колло. Причём торговый баланс был не в пользу просвещённых европейцев, и ряд товаров (в основном, продовольствие) они получали в кредит. Этот долг копился ещё со времен Наполеона Бонапарта, который не заплатил за пшеницу, поставленную солдатам его Египетской армии. В дальнейшем Алжир, также в кредит, поставлял во Францию зерно, солонину и кожи. После реставрации монархии новые власти решили своих алжирских кредиторов «простить» и долгов революционной и бонапартистской Франции не признавали. Алжирцы, как вы понимаете, с такими методами ведения дел были категорически не согласны и продолжали нагло требовать возвращения долгов.

27 апреля 1827 года дей Хуссейн-паша во время приема генерального консула Пьера Деваля вновь поднял вопрос о расчётах по задолженности, и, выведенный из себя вызывающим поведением француза, слегка ударил его по лицу опахалом (скорее даже, коснулся им его лица).

Инцидент с опахалом

Тогда Франция ещё не чувствовала себя готовой к войне и скандал замяли, но не забыли: инцидент был использован для объявления войны Алжиру в 1830 году. Дело в том, что король Карл X и его правительство, возглавляемое графом Полиньяком, стремительно теряли популярность, обстановка в стране накалялась, и потому было принято решение отвлечь внимание подданных путём организации «маленькой победоносной войны». Таким образом планировалось добиться решения сразу нескольких проблем: «повысить рейтинг» монарха, избавиться от накопившихся долгов и отправить в Африку часть недовольного населения.

В мае 1830 года огромный французский флот (98 военных и 352 транспортных судна) вышел из Тулона и отправился к Алжиру. К берегам Северной Африки он подошёл 13 июня, 30-тысячная армия высадилась на берег, осада крепости продолжалась с 19 июня по 4 июля.

Морель-Фасьо. «Атака г. Алжир с моря флотом Дюперре 3 июля 1830 года», Национальный музей дворца Трианон

И жители города, и его последний правитель уже мало походили на прежних самоотверженных защитников Алжира. Желающих героически погибать почти уже не было. Последний дей независимого Алжира Хуссейн-Паша капитулировал. 5 июля 1830 года он направился в Неаполь, навсегда покинув страну. Умер же бывший дей в Александрии в 1838 году.

Последний алжирский дей Хусейн-паша

В его столице французами были захвачены 2 тысячи артиллерийских орудий и казна, в которой насчитывалось 48 миллионов франков.

Итак, война с Алжиром действительно оказалась «маленькой и победоносной», но Карла X она не спасла: 27 июля в Париже начались бои на баррикадах, а уже 2 августа он отрёкся от престола.

Между тем уже считавшие себя победителями французы столкнулись в Алжире с новой проблемой: прибывший из Египта эмир Абд-аль Кадер сумел объединить более 30 племен и создать свое государство со столицей в Маскаре на северо-западе страны.

Абд аль-Кадир

Провинция Маскара на карте современного Алжира

Не добившись больших успехов в борьбе с ним, французы в 1834 году заключили перемирие. Продлилось оно недолго: военные действия возобновились уже в 1835 году и закончились подписанием нового перемирия в 1837 году. В 1838 году война вспыхнула с новой силой и продолжалась до 1843 года, когда разбитый Абд-аль Кадер вынужден был бежать в Марокко. Правитель этой страны, султан Абд-аль Рахман, решился на оказание ему военной помощи, но в битве при реке Исли его армия потерпела поражение. 22 декабря 1847 года эмир Абд-аль Кадер попал в плен и был отправлен во Францию. Здесь он жил до 1852 года, когда Наполеон III разрешил ему уехать в Дамасск. Там он и умер в 1883 году.

В 1848 году Алжир был официально объявлен территорией Франции и разделён на префектуры, управлявшиеся назначаемым Парижем генерал-губернатором.

Французский Алжир. Карта Александра Вюйемена, 1877 год

В 1881 году французы и бея Туниса вынудили подписать договор о признании французского протектората и согласии на «временную оккупацию» страны: поводом послужили набеги кумиров (одно из племён) на «французский» Алжир. Этот договор вызвал возмущение в стране и восстание, которое возглавил шейх Али бен Халифа, но шансов победить регулярную французскую армию у повстанцев не было. 8 июня 1883 года в Ла-Марсе была подписана конвенция, окончательно подчинившая Тунис Франции.

В 1912 году пришла очередь Марокко. Независимость этой страны, вообще-то, гарантировалась Мадридским трактатом 1880 года, подписанным главами 13 государств: Великобритании, Франции, США, Австро-Венгрии, Германии, Италии, Испании и прочими, рангом пониже. Но географическое положение Марокко было очень уж выгодным, и очертания береговой линии выглядели чрезвычайно приятными во всех отношениях. Была у местных арабов и ещё одна «проблема»: в конце XIX века на их территории были обнаружены немаленькие запасы природных ископаемых: фосфатов, марганца, цинка, свинца, олова, железа и меди. Великие европейские державы, естественно, наперегонки стремились «помочь» марокканцам в их освоении. Вопрос стоял в том, кто именно будет «помогать». В 1904 году Великобритания, Италия, Испания и Франция договорились о разделе сфер влияния в Средиземноморье: англичан интересовал Египет, Италии отдали Ливию, Франции и Испании было «разрешено» поделить Марокко. Но в «мирный ход событий» неожиданно вмешался кайзер Вильгельм II, который 31 марта 1905 года вдруг посетил Танжер и заявил о германских интересах. Дело в том, что в Марокко уже работали 40 немецких фирм, германские инвестиции в экономику этой страны были весьма велики, уступая только вложениям британцев и французов. В далеко идущих замыслах военного ведомства Германской империи уже чётко прослеживались очертания планов военно-морских баз и угольных станций немецкого флота. На возмущённые демарши французов кайзер ничтоже сумняшеся заявил:

«Пусть французские министры знают, чем рискуют… Немецкая армия перед Парижем через три недели, революция в 15 главных городах Франции и 7 миллиардов франков контрибуции!»

Намечавшийся кризис удалось разрешить на Альхесирасской конференции 1906 года, и в 1907 году испанцы и французы приступили к оккупации марокканской территории.

В 1911 году в Фесе началось восстание, подавленное французами, что стало для Вильгельма II поводом ещё раз «поиграть мускулами»: немецкая канонерская лодка «Пантера» пришла в марокканский порт Агадир (знаменитый «прыжок "Пантеры"»).

Чуть было не началась большая война, но французам и немцам удалось договориться: в обмен на Марокко Франция уступила Германии территорию в Конго – размером 230 000 кв. км и с населением в 600 тысяч человек.

Теперь Франции никто не мешал, и 30 мая 1912 года султан Марокко Абд аль-Хафид вынужден был подписать договор о протекторате. На севере Марокко фактическая власть отныне принадлежала испанскому верховному комиссару, оставшаяся часть страны управлялась генеральным резидентом Франции. Впереди были Рифские войны (1921-1926 гг.), которые славы ни Франции, ни Испании не принесут. Но о них, пожалуй, в другой раз.

Под властью Франции государства Магриба находились до середины XX века: Тунис и Марокко добились независимости в 1956 году, Алжир – в 1962.

Тогда же начался обратный процесс – «колонизация» Франции выходцами из бывших североафриканских колоний. Современный французский демограф Michele Tribalat в работе 2015 года утверждал, что в 2011 г. во Франции проживало не менее 4,6 миллиона человек североафриканского происхождения – в основном в Париже, Марселе и Лионе. Из них в государствах Магриба родилось лишь около 470 тысяч.