Мы знаем о крепостном праве из учебников и романов, но чтобы по-настоящему ощутить его суть, нужно взглянуть на сухие цифры рынка. Архивы сохранили для нас цены на «живую душу» — от десятков до тысяч рублей.
Попробуем не только разобраться в этой чудовищной бухгалтерии, но и перевести её на понятный нам язык.
Русское рабство
Уже в XVIII веке прогрессивные мыслители, вроде Александра Радищева, называли вещи своими именами: «Земледельцы и доднесь между нами рабы». Но признание уродства системы не означало готовности её сломать. Экономика империи держалась на крепостном труде. Любопытное объяснение дал французский эмигрант Поль Дюкре в начале XIX века.
Он подсчитал: русский крепостной стоил в среднем 400-600 франков и приносил хозяину около 50 франков в год. Африканский раб во французских колониях обходился в 2000-3000 франков, но и прибыль давал в 200-300 франков.
Годовой доход в обоих случаях составлял около 10% от стоимости «товара», но эффективность труда негра, по мнению Дюкре, была выше. Этот расчёт наглядно показывал: собственное «русское рабство» для элиты было дешёвым и привычным ресурсом, от которого экономически невыгодно было отказываться.
Ценник на человека
Торговля людьми в России была поставлена на поток. В газетах рядом продавали «малого 17 лет и мебель» или «девку лет 30 и молодую гнедую лошадь». Цена зависела от всего. При Екатерине II «душа» с землёй стоила около 30 руб., к концу её правления — уже не меньше 100. После войн с Наполеоном цена упала до 100 руб. в среднем. Дворовый без навыков стоил дёшево.
А вот за искусного повара с семьёй могли просить 800 руб., за кучера с кухаркой — 1000 руб. «Искусная в рукоделии» горничная стоила до 250 руб. Мальчик-подросток — 150-200 руб. (вложение в будущее). Взрослая «крестьянская девка» в новгородской глубинке — всего 5 рублей. В описи одного имения четырёхлетний ребёнок оценён в 1 руб. 60 коп., а его мать — в 4 руб. 25 коп. Здоровый работник ценился намного выше больного или старого.
Эта страшная ценовая политика работала до тех пор, пока Александр I не запретил публичные объявления о продаже людей. Но находчивые торговцы просто стали «сдавать в аренду» крепостных вместо прямой продажи.
Что можно было купить на стоимость одного крепостного?
Чтобы понять настоящую стоимость крепостных в России необходимо сравнить ее с доходами населения и ценами на различные категории товаров и услуг. Адмирал Павел Чичагов, пустивший на выкуп своих крестьян в начале XIX века, писал, что за каждую душу мужского пола, кроме женщин, ему выдали по 150 руб., а маток лошадей английской породы он продал по 300–400 руб. за каждую, то есть вдвое дороже стоимости людей. А вот некоторые цены, которые указаны в воспоминаниях Леонтия Травина (1732–1818), бывшего крепостного, произведенного в благородное сословие.
Так, в 1760-х годах во Пскове стоимость пуда ржаной муки составляла 5,5 коп, освящение церкви стоило 150 руб., шляпа продавалась за 2 рубля, за подводу от Петербурга до Новгорода нужно было заплатить 6 рублей, месячная аренда трехкомнатной квартиры в каменном доме Санкт-Петербурга стоила 8 рублей. Доходы подданных Российской империи имели весьма обширную шкалу градаций и зависели прежде всего от сословного положения человека. Согласно данным историка Елены Корчминой, занимавшейся темой экономических отношений в России второй половины XVIII начала XIX века, к самым низкооплачиваемым чинам принадлежали младшие служащие силовых органов.
Так, месячный оклад барабанщика штаба Полицейской канцелярии составлял всего 38 коп. Заметно больше зарабатывали квалифицированные рабочие, к примеру, маляр, получал 2 руб. 50 коп. И дальше по восходящей: ежемесячная зарплата аптекаря 20 руб. 83 коп, коллежского советника 62 руб. 50 коп, генерала-полицмейстера 187 руб. 50 коп. Совершенно к другой категории принадлежали доходы российской аристократии. Так, граф Николай Петрович Шереметев ежемесячно на своих 150 тысячах крепостных душ зарабатывал порядка 50 тысяч рублей. Впрочем, современному читателю непросто вникнуть в ценовую политику Российской империи рубежа XVIII – XIX веков, которая зависела от присущих только этому времени хозяйственно-экономических отношений.
Сложно получить четкое представление и о финансовой стороне российского невольничьего рынка. Однако немного прояснить ситуацию поможет сопоставление номиналов российской валюты сегодня и в эпоху Екатерины II. За эталон можно взять серебряный рубль, который имел в XVIII веке большее хождение, чем золотой. В одном серебряном рубле екатерининской эпохи содержалось около 18 граммов серебра. Учитывая, что в последние годы в России грамм серебра 999 пробы стоил около 30 рублей, выясняем, что один екатерининский серебряный рубль соответствует приблизительно 540 современным российским рублям.
Путем нехитрой арифметики получаем, что «крестьянская девка» из Новгородской губернии второй половины XVIII века в перерасчете на российскую валюту конца 2010-х годов стоила бы 2700 рублей, а «искусного повара» с женой-прачкой можно было бы приобрести за 432 000 рублей. Примечательно, что ежемесячная прибыль графа Шереметева сегодня равнялась бы примерно 27 млн. рублей, что, наверное, сопоставимо с доходами современных олигархов.
Комментарии (0)