Памятник "Исход"
В 2013 году на набережной Новороссийска появился памятник «Исход», посвящённый бегству ВСЮР в 1920-м. Первые лица города из бывших партработников толкали речи о важности увековечения столь трагической страницы нашей , но уже тогда между строк слышался глубокий крен к антикоммунизму, который сам по себе является первым шагом к отрицанию более чем полувекового периода истории державы. Позже разразился скандал, т.к. создатели памятника были такими знатоками истории, что нанесли на одну из мемориальных плит слова генерала Антона Туркула, георгиевского кавалера, помножившего свою жизнь на ноль тесным сотрудничеством с нацистами и изменниками Родины из соединений Власова.
Наконец, недовольство горожан достигло такого предела, что фамилию Туркула пришлось быстренько сколотить, указав, что слова принадлежат некоему «офицеру Дроздовского полка». Правда, спасти репутацию памятника у коренных новороссийцев было уже невозможно. Одни начали называть новый монумент просто «конём», другие решили воспринимать его как памятник великому актёру и певцу Владимиру Высоцкому.
Выводов из невыученных уроков сделано не было
Набив репутационные и социальные шишки на установке «Коня», власти не стали утруждать себя анализом, как же так получилось. И вот, к столетию бегства Вооружённых сил Юга России, который будет отмечаться на самом высоком уровне, а разработка плана мероприятий уже проходит в Российском военно-историческом обществе, местные власти решили внести свою лепту.
В Новороссийске на уровне администрации города создан оргкомитет, который в данный момент создаёт программу мероприятий, приуроченных к трагической дате. По данным СМИ, инициатором выступили некие «общественные организации», какие именно — не указано.
Проект будущего мемориала
К указанным мероприятиям примкнули и новороссийские казаки Черноморского округа Кубанского казачьего войска, выступившие с предложением установки поклонного креста. При этом по мере обсуждения этой инициативы количество крестов увеличилось до двух: один поклонный, а другой – Георгиевский. А установить их планируют непосредственно рядом с уже стоящим памятником «Исход». На одном из крестов будет написано:
«Прохожий! Склони голову памяти безвинно погибших воинов Российской империи, Вооруженных сил Юга России, казаков и граждан России, которые не смогли принять новую политическую реальность. Побежденных, но не покоренных жертв репрессий и террора 1919 г., 1920 г. Многие имена и могилы унесло в пучину истории Черного моря».
И, естественно, новый памятник уже сейчас планируют сделать местом своеобразного паломничества. И уже сейчас из благородной, казалось бы, идеи лезут политические уши с ярко выраженным раскольничьим акцентом. Ведь в который раз очередные активисты открыто занимают определённую позицию и также предают забвению память стороны, которую они поставили в свои оппоненты.
Наконец, 24 января, в годовщину декрета о расказачивании, атаман Черноморского казачьего округа Сергей Савотин расставил все точки над i, заявив:
«Сегодня мы поминаем безвинно убиенных и погибших в годы репрессий наших предков. Миллионы казаков по указу большевистского правительства были расстреляны, живьём закопаны, распяты на красноармейских звёздах…»
Проект поклонного креста
Автор даже не станет упрекать гражданина Савотина в том, что красноармейская звезда – это один из символов нашей Великой Победы, а кубанские казаки, принимавшие участие в знаменитом параде Победы на Красной площади, несли на своих кубанках именно красноармейские звёзды. А в качестве пытки красную звезду применяли нацисты, вырезая её на груди коммунистов и комсомольцев. Мне лишь интересно, известно ли столь высокопоставленному казаку, что по переписи 1897 года в Российской империи проживало 2 млн. 880 тысяч казаков. При этом сюда же входили и дети, и женщины, и старики. Согласно самым смелым выкладкам, к началу революции число казачества не могло перевалить и за 6 млн., включая опять же детей и женщин.
В годы самой Гражданской войны в рядах РККА воевало около трети всех казаков России. К тому же, согласно данным, приведенным доктором исторических наук Дмитрием Пеньковским («Эмиграция казачества из России и её последствия»), с Родины эмигрировало около 500 тысяч казаков и их семей. Цифры несложные, судьбы страшные. Но мода на популистские и кощунственные «миллионы», видимо, знатно укоренилась в современной политической культуре… или в бескультурье.
В очередной раз дана команда «забыть»?
Воистину, Россия — держава с непредсказуемой историей. Сначала цари да императоры тщательно подтирали мешающие им моменты истории, потом явились карьеристы от партии, которые прошлись ураганом как по истории, так и по памятникам, и зданиям. Потом был период гражданина Хрущёва, от души плюнувшего в своего предшественника на XX съезде КПСС. Наконец, мы добрались до Горбачёва и Ельцина, так разворотивших историю великой империи, что мы до сих пор из комы выйти не можем.
Что на этот раз нам навязчиво предлагают забыть? Изначальное название события, которое привлекло внимание, а именно – Новороссийская катастрофа. Вместо этого начинается трагически-романтизированная игра со словом «исход», которая сама по себе выбрасывает часть жертв на обочину истории.
Начнём с того, что бомба лютого ожесточения и того ада, в который погрузился конкретно город Новороссийск в трагическом 1920-м, была заложена на пару лет раньше. Захват Новороссийска частями белогвардейцев сопровождался массовыми расстрелами. Сначала расстреляли неблагонадёжных военморов. В районе Цемесской рощи, где расположены плавни, нашли последний приют сочувствующие красным пролетариат и несколько сотен красноармейцев. В городе к моменту прихода Деникина находились и множество раненых, сражавшихся некогда на стороне красных. Пресса тех времён писала, что, дабы не тревожить местное население выстрелами, их изрубили шашками.
И это было только начало. Недальновидность политики Деникина является яркой иллюстрацией к фразе Бердяева «нужно любить Россию и русский народ больше, чем ненавидеть революцию и большевиков». Антон Иванович, который выступал «за единую и неделимую», в ненависти к большевикам пошёл на союз с Кубанской радой, успевшей объявить Кубань независимой республикой, привлекая в свои ряды всяческих провокаторов, проходимцев и искателей наживы.
Последствия непосредственно для Новороссийска от этого «союза» были трагическими. Вот как описывал казаков-самостийников легендарный Владимир Коккинаки, коренной новороссиец:
«Никогда не забуду случай. Идут с винтовками двое каких-то «борцов за идею». Навстречу — хорошо одетый человек, в сапогах. Один из тех, что с винтовками, толкает другого локтем в бок и показывает на встречного мужика: «О, Грицко, глянь, це ж той, кого мы шукаем...» Поставили его к стенке, на моих глазах расстреляли, сняли сапоги, забрали их и ушли».
Из-за согнанных в Новороссийскую «котловину» дезорганизованных войск уровень антисанитарии скакнул вверх. Не хватало воды. Начал свирепствовать тиф, косящий как горожан, так и беженцев. Именно от тифа в Новороссийске скончались известные истории личности: профессор князь Евгений Николаевич Трубецкой и Владимир Митрофанович Пуришкевич.
Из-за преступных ошибок руководства достаточного количества транспортных кораблей не было, поэтому в порту творилась настоящая паника. Вот как те события описывал вышеозначенный Туркул, не имеющий никаких тёплых чувств к красным:
«Мы грузимся на пароход «Екатеринодар». Офицерская рота для порядка (!) выкатила пулемёты. Грузятся офицеры и добровольцы. Час ночи. Почти безмолвно шевелится чёрная стена людей, стоящих в затылок. У мола тысячи брошенных коней. От палубы до трюма всё забито людьми, стоят плечом к плечу, и так до Крыма. В Новороссийске орудий не грузили, всё было брошено. Оставшиеся люди сбились на молу у цементных заводов и молили взять их, протягивая в темноте руки…»
При этом полковник донской сводно-партизанской дивизии Яцевич докладывал командующему:
«Поспешная постыдная погрузка не вызывалась реальной обстановкой на фронте, которая мне, как отходившему последним, была очевидна. Никаких значительных сил не наступало».
Деникин принимает парад войск Антанты, которые вскоре будут саботировать прибытие транспортов
Одновременно с бегством Деникин получил последний «привет» от своего «союзника» — казаков Кубанской рады, отказавшихся покидать Новороссийск. Таким образом, деморализованные казаки-самостийники и банды «зелёных» получили в своё пользование целый город, из которого ушли белогвардейцы с их номинальным порядком, но ещё не пришли бойцы РККА. Самый крупный элеватор в Европе прекратил своё существование, инфраструктура порта была отчасти разрушена, а количество убитых и ограбленных горожан и беженцев вообще никто не считал. Катастрофа для всех.
Красных казаков тоже на свалку истории
В своих речах политики от казачества также априори напрочь вычеркнули из истории красное казачество. Кстати, сделали это в лучших традициях партийных чиновников времён коммунизма. Например, «подзабыли», что атаман Пётр Краснов, будущий нацистский преступник, на Дону лишил возможности к существованию практически всех казаков (соответственно и их семьи), воевавших или сочувствовавших красным. Не и расстрелы красного казачества.
Иван Кочубей
Однако вернёмся на Кубань. Прямо у нас на глазах в топку истории отправился легендарный георгиевский кавалер, старший урядник Русской императорской армии и комбриг Красной гвардии, казак станицы Георгиевской Иван Антонович Кочубей. Его фигура была столь популярна среди казаков, что, когда белым удалось захватить отважного комбрига, они даже решили помиловать его и дать офицерский чин в обмен на службу в своих рядах. Кочубей отказался и был повешен. Памятники ему стоят в Бейсуге, Невинномысске, Георгиевской и т.д.
Алексей Автономов (справа)
И ума не приложу, куда же теперь отнести командующих обороной Екатеринодара бывшего хорунжего с Дона Алексея Автономова и казака станицы Петропавловской Ивана Сорокина? Обе личности крайне противоречивы, но оба были казаками, и тысячи красных казаков воевали под их начальством. Кроме того, Сорокин в итоге был расстрелян самими большевиками, но успел заслужить похвалы самого Деникина:
«Если вообще идейное руководство в стратегии и тактике за время северокавказской войны принадлежало самому Сорокину, то в лице фельдшера-самородка Советская Россия потеряла крупного военачальника».
Иван Сорокин
Куда деть Яна Васильевича Полуяна, казака Елизаветинской станицы, члена Реввоенсовета Кубанской армии, расстрелянного в 1937 году и реабилитированного в 1955-м? Как быть с казаком Раздольной станицы, участником Первой мировой, а позже командиром 1-й ударной Советской Шариатской колонны Григорием Ивановичем Мироненко, который пережил Гражданскую войну и всю жизнь посвятил служению советскому государству и его народу?
Сколько можно плясать на этих исторических граблях, решая свои местные мелкотравчатые задачки? Грабли уже пузырями пошли… А главное, выход из создавшегося положения есть, и он на поверхности – катастрофа. Само это понятие кричит о том, что произошло и как к этому относиться.
Автор:
Комментарии (1)