4. Вот пуля пролетела…
Произошло это опять-таки на Дальнем Востоке (но рассказано совершенно другим человеком).
Пограничный наряд преследовал пришедшую из-за кордона банду, крепко напакостившую на нашей стороне и пытавшуюся скрыться на своей. И преследователи, и погоня были пешими. Пограничников было четверо, а бандюков – сначала трое, но к тому моменту, когда им зашли наперерез и прижали в распадке, осталось двое.
Этих двоих хотели взять на рывок. Необходимы были «языки» из этой именно банды. И потому, давши залп в воздух из-за кустов, четверо опрометью бросились вперед, петляя и уклоняясь от выстрелов по всем правилам. Такая атака – дело рискованное, но был четкий приказ…
Одного и взяли, почти сразу же – он не стал отстреливаться, кинулся бежать, вот его и догнали, угостили прикладом, сбили с ног, повязали…
Рассказчик несся прямо на второго, их разделяло метров полсотни. И вот этот второй, будучи, надо полагать, малость хладнокровнее напарника, уносить ноги не стал. Он остановился, развернулся к настигающему и, прочно утвердившись ногами на земле, вскинул ручной пулемет Льюиса – оружие по тем временам хоть и безнадежно устаревшее, но тем не менее по-прежнему способное вмиг наделать в живом человеке чертову уйму дырок, категорически не совместимых с жизнью…
Ситуация для нападающего была безнадежная – тут уж петляй не петляй, а срежут тебя все равно. Будь расстояние меж ними поменьше, еще обошлось бы… Но ничего уже не поделаешь, голое место, где не заляжешь и не спрячешься, оставалось бежать опрометью, надеясь на чудо…
И чудо стряслось, знаете ли. Произошло нечто.
Как потом ни ломал голову рассказчик, как ни пытался вспомнить, что же, собственно, случилось и в чем заключалась странность происходящего, сам себе ответить не смог.
Попросту – что-то произошло. Как будто все остановилось вокруг, абсолютно все. Рассказчик отчетливо видел, как из ствола ему навстречу появилось с десяток пуль – то есть видел то, чего, учитывая скорость полета пули, человек видеть не в состоянии. Пули одна за другой появлялись из ствола и этакой неспешной вереницей, что твои журавли, плыли к подбегавшему пограничнику. Плыли со скоростью спокойно идущего человека, не быстрее. А он осознавал себя так, словно бежал правильно, со всех ног, летел сломя голову.
В общем, пули плыли навстречу. Плыли, плыли… Бандит со вскинутым «Льюисом» казался оцепеневшей огромной фотографией, он выглядел плоским, неживым, странной картинкой…
Не было времени ни о чем думать. Пули плыли медленно, и все тут. Человеком в такой миг руководят рефлексы, инстинкты, нечто звериное…
Наш пограничник попросту, видя такое дело, не рассуждая и не удивляясь, обогнул эту неспешно ползущую цепочку пуль, уже насчитывавшую штук двадцать. Обежал, как некое неподвижное препятствие, рванулся в сторону, зашел справа, размахнулся карабином, будто на учении…
И все пришло в прежнюю норму, исчезла эта непонятная странность окружающего. Он вмазал прикладом пулеметчику по шее, сбоку, каким-то чудом оказавшись рядом, сбил с ног, свалил… Взяли и этого.
Потом, правда, друзья удивлялись: как сумел извернуться? Ведь палил этот гад буквально в лоб, навстречу… Но удивлялись мельком, быстро забыли – мало ли что случается в скоротечной схватке. Никто ведь толком не присматривался…
Комментарии (5)