И у Леонардо, и у Вазари на картинах присутствуют мечи типа фелчен (фальшион). Но рисовать их на миниатюрах начали задолго до этого. Причем выглядели они совершенно невероятно! Вот, например, всадники с фальшионами. Миниатюра из «Бодлианского Апокалипсиса». 1250-1275 гг.
Искусству должны всегда сопутствовать изящная легкость и прекрасная чистота цветов, а произведение в целом следует доводить до совершенства не с напряжением жестокой страсти, так, чтобы людям, смотрящим на него, не приходилось мучиться от страстей, которыми, как видно, был обуреваем художник, но чтобы они радовались счастью того, руке которого дарована небом такая искусность, благодаря которой вещи получают свое завершение, правда, с наукой и трудом, но без всякого напряжения, причем настолько, чтобы там, где они помещены, они зрителю не казались мертвыми, но живыми и правдивыми. Пусть остерегаются они и аляповатости и добиваются того, чтобы каждый изображенный ими предмет казался не написанным, а живым и выступающим из картины. Таковы истинный обоснованный рисунок и истинная изобретательность, которая признается за тем, кто ее вложил в картины, получившие высокое признание и оценку.
Джорджо Вазари. Жизнеописания знаменитых живописцев. Джотто, Боттичелли и другие
Искусство и . Как оценили работу великого маэстро современники? Биограф Леонардо Джорджо Вазари (и будущий автор «Битвы при Марчиано») позднее написал, что комиссия Сеньории признала его работу «выдающейся и выполненной с большим мастерством из-за удивительнейших наблюдений, применённых им в изображении этой свалки, ибо в этом изображении люди проявляют такую же ярость, ненависть и мстительность, как и лошади, из которых две переплелись передними ногами и сражаются зубами с не меньшим ожесточением, чем их всадники, борющиеся за знамя…»
Нельзя сказать, что Леонардо да Винчи бездумно бросился копировать древнюю технологию. Вот так – прочитал, она ему понравилась, и он ее повторил. Меры предосторожности Леонардо тоже принял, опробовал эту технологию заранее и все сделал точно по описанию: сначала был нанесен слой штукатурки, который был загрунтован, чтобы добиться твердой ровной поверхности; затем поверх грунтовки был добавлен слой смолы, который нанесли губками. Комбинация этих материалов должна была обеспечить подходящую основу для нанесения масляных красок. Писал Леонардо очень быстро, используя свои строительные леса, но тут в работу вмешалась погода. Пошел дождь, и стало очень сыро. В результате краски отказывались сохнуть и начали подтекать. Тогда Леонардо решил высушивать фреску огнем, и под стеной зажгли жаровни. Однако если верхние участки фрески высыхали даже слишком быстро, внизу фреска потекла очень сильно, и Леонардо пришлось сдаться. Было много предложений относительно того, почему его проект провалился таким ужасным образом. Возможно, мастер попытался опередить своего младшего соперника и потому решил ускорить процесс, или же использовалось некачественное льняное масло, либо дефектной была штукатурка, к которой краска не приставала. Но есть и такое мнение, что Леонардо не обратил внимание на важную часть инструкций Плиния, в которой говорилось: «К числу красок, которые требуют сухого мелового покрытия и отказываются прилипать к влажной поверхности, относятся пурпурная, индийская, церулеевая, милиновая, роговая, аппиановая, церусовая. Воск также окрашивается всеми этими красящими веществами, для энкаустической живописи; процесс, который не допускает нанесения на стены…» А он как раз и использовал пурпурную краску, да еще и положил ее на недостаточно просушенную поверхность в дождливый день.
Морион был одним из самых популярных шлемов того времени. Бери любой и рисуй… Вот, например, один из многочисленных морионов конца XVI в. из коллекции Метрополитен-музея в Нью-Йорке. На нем мы видим еще и прекрасные изображения сцен боя копейщиков, аркебузиров и всадников. Фландрия. Медь, кожа. Вес 1326 г
В результате за следующие нескольких лет от фрески мало что осталось. Вернее, осталось восемь исследований ее композиции, три больших исследования изображенных на ней голов, ее письменное описание и несколько не слишком точных копий, сделанных разными художниками в разное время.
Всаднический шлем, штурмхаубе по-немецки, но известный также как бургиньот, «бургундский шлем». Обратите внимание на отделку – это самое настоящее произведение искусства. Метрополитен-музей, Нью-Йорк
Около 1603 года Рубенс написал копию «Битвы при Ангиари» на основе гравюры, сделанной Лоренцо Заккья в 1558 году. Считается, что в ней он достиг чего-то такого, чего не мог до него передать ни один другой художник, а именно чувства силы, характерного для кисти Леонардо: смятения, ярости и неистовства сражающихся. Интересно, что про эту картину часто пишут и в книгах, и в Интернете, что это оригинальная картина Леонардо, которой она совершенно точно не является.
Еще один морион. Изображена сцена мученичества Муция Сцеволы. Дрезденская оружейная палата
Интересно, что в соответствии с условиями контракта Леонардо должен был нарисовать собственно битву, начиная с подхода миланских войск в облаке пыли. Затем он должен был изобразить Святого Петра, явившегося командующему папскими войска, затем борьбу за мост через реку Тибр, разгром врага и похороны мертвых. Все это надо было показать на одной картине (!), то есть нужно было изобразить начало, середину и конец битвы на одном полотне! Интересно, что примерно также впоследствии поступил и автор «Грюнвальдской битвы» Ян Матейко. Но Леонардо не был бы самим собой, если бы, согласившись, не сделал все по-своему, а у Сеньории просто не было сил спорить с ним.
Чеканка, фигуры… Все под античность! Вот бы такие шлемы рисовать нашим мэтрам на своих фресках! Бургиньот. Аугсбург, 1594-1599 гг. Дрезденская оружейная палата
По соглашению 1503 года он обещал завершить работу к февралю 1505 года или вернуть все платежи. Несмотря на его незавершенность и отсутствие признаков того, что он добился значительного прогресса, платежи продолжались и после истечения этого времени. Конечным результатом было краткое письмо о его работе, которое было отправлено от Пьера Содерини Шарлю д'Амбуазу. В нем говорилось, что «Да Винчи не вел себя по отношению к Республике так, как следовало бы, потому, что он принял крупную сумму денег и едва начал великую работу, которую должен был выполнить».
Интересно, однако, отметить, что и другие картины, заказанные разным художникам, не были закончены. Микеланджело начал работу над фреской в 1504 году, но был отозван папой Юлием II в Рим. Все, что осталось от его работы, — это копии его картона, на котором изображены купающиеся солдаты.
А это штаны ландскнехта! Венская оружейная палата
А затем Джорджо Вазари нарисовал свою «Битву при Марчиано» поверх, как считали, фрески Леонардо.
В 1976 году провели ее ультразвуковое исследование, но так ничего и не нашли. Однако итальянский искусствовед Маурицио Серачини, проводивший это исследование, посчитал, что Вазари просто не мог погубить работу Леонардо, которым восхищался и буквально боготворил. Новые исследования показали, что существует некое пространство позади стенки, на которой написана фреска Вазари. Наконец, 12 марта 2012 года Маурицио Серачини заявил, что за стеной с его фреской находится еще одна поверхность. В стене просверлили шесть отверстий, запустили в них зонды, взяли пробы, и среди образцов нашли черную и бежевую краски, а еще красный лак характерного для начала XVI века состава. Однако разрушать стенку никто не хочет, хотя все хотят найти картину Леонардо. Есть «движения» и «за», и «против» продолжения работы. Проводятся пикеты и демонстрации. Что будет дальше, пока никто не знает.
Такова история этих двух картин. Ну а теперь вы вполне можем и заняться ими вплотную. Посмотрим на картину Рубенса и увидим, что кроме разве что даже древко знамени на нем, по сути, является древком рыцарского копья. То есть использовать в качестве древка для знамени было бы попросту неудобно. Почему-то все всадники изображены голоногими и сидят верхом без стремян. Все всадники одеты в доспехи, но в высшей степени странные. На всаднике слева какой-то совершенно фантастический доспех в «морском стиле», но с бараньей головой на груди. Более приемлемы доспехи всадника в красном тюрбане, более того, известно, что именно в это время такие или похожие тюрбаны носили в коннице швейцарцев, и не только у них. У второго всадника справа вроде бы шлем морион, но такими шлемами обычно всадники не пользовались. Это был шлем пеших копейщиков, но никак не кавалеристов!
На лошадях имеются седла, но нет ни сбруи, ни уздечек и каким же тогда образом всадники ими управляют?
Интересно, что все три всадника вооружены мечами типа фелчен (или фальшион в русскоязычном написании), но при этом у всадника справа имеется еще и классическая шпага. Более того, подобные фелчены хоть и часто рисовали, до нас не дошли ни в одном экземпляре. Все дошедшие экземпляры, во-первых, немногочисленны, а во-вторых, на изображенные Леонардо не похожи совершенно! То есть возможно, что они и существовали. Существовали как мода на все турецкое в начале турецких завоеваний в Европе. И может быть, опять же, может быть, Леонардо вооружил ими своих «героев», чтобы лишний раз подчеркнуть «зверский характер» войны, что тут, мол, нет места христианскому милосердию, здесь все так же дико, как у турок.
Поединок на фальшионах. Гравюра из турнирной книги Максимилиана I «Фрейдал». 1512-1515 гг.
Конечно, мне лично было бы намного интереснее, если бы великий Леонардо решил бы сочетать свой талант изображения мускулистой плоти людей и коней с реалистическим умением рисовать и доспехи той эпохи, а не фантазировал бы столь диким и экзотичным образом. Вот это была бы картина для потомков! Скажем, на одном всаднике доспех от Хельшмида, на другом от Антона Пеффенхаузера, Валентина Зибенбюргерана или Конрада Лохнера, а на третьем что-то сугубо миланское от семьи Негроли… Но чего нет, того нет. Одно лишь мастерство в передаче обуревающих людей и коней эмоций, и ноль исторической информации – вот его картина!
Вот такую надпись («Ищите и обрящете») зачем-то привёл Вазари на одном из флажков своей фрески. Что это? Намек, что, если поискать, то можно отыскать и картину Леонардо?!
Джорджо Вазари в своей фреске был все-таки к реализму несколько ближе. Однако начнем мы с того, что обратим внимание на крайнего всадника слева. И он, и его конь – явная перерисовка всадника с фрески Леонардо, ну, того, что находится справа. Конечно, она всего лишь похожа, но похожа очень сильно. И фелчен по образцу леонардовского он тоже изобразил, как и совершенно мифологический щит нарисовал воину в самом центре. Может быть, это аллегория, и в ней весь смысл этой фрески, то есть имеется не только фантастический меч, но и столь же фантастический щит? В то же время мы видим здесь и вполне реалистических латников на конях с шарфами через плечо. Видим двух аркебузиров и жуткие поединки лежащих на земле воинов, один из которых колет своего противника кинжалом в рот, тогда как тот в это же самое время свой кинжал вонзает ему в бедро. И опять же, это ведь довольно узнаваемая сценка с картины Леонардо. То есть получается, что ученик следовал традиции учителя, и то, что не оставил после себя он, дописано было им, Джорджо Вазари? Как бы там ни было, но этого мы не узнаем теперь уже никогда!
Автор:
Комментарии (0)