Вид на Эльбрус с Канжальского плато
В официальной историографии принято считать, что битва имела место в 1708 году, когда территория Кабарды находилась в подчинении Крымского ханства. Крымские ханы и Османская империя рассматривали Кабарду только в качестве поставщика рабов и рабынь, а это было весьма крупная статья доходов и ханства, и Порты. Наличие же в гареме прекрасных черкешенок считалось знаком высокого статуса хозяина. В те времена титул князя-валия (т.е. старшего князя) всей Кабарды носил старший сын Хатокшоко (Атажуко) Казиева – Кургоко Атажукин. Ныне этот князь является национальным героем кабардинцев, который бросил вызов турецко-татарским полчищам.
С самого начала своего правления Кургоко был свидетелем того, как его край год за годом разоряют крымские татары и примкнувшие к ним ногайцы. Поддержанные всемогущей Портой, объединённые ханские войска практически не встречали сопротивления, хотя восстания против захватчиков поднимались в Кабарде с постоянной периодичностью. Именно так в 1699 году в бесленеевских землях калга Крымского ханства Шахбаз Гирей был убит местными черкесами из-за попытки взять в наложницы сверх оговорённого числа людей ещё и прекрасную девушку из знатного рода.
Каратель Каплан I Гирей
По одной из версий, часть бесленеевцев, убивших калгу, укрылась в Кабарде, что стало поводом для похода Крымского ханства на кабардинцев. Однако поводов отказать в выдаче дани и беглецов ненасытным ханам было множество. К примеру, каждый новый хан и его калга традиционно начинали своё правление с ограбления кабардинцев. А так как с конца 17-го века крымские ханы редко засиживались на троне более двух лет, Кабарда приходила в упадок.
Карательная экспедиция за убийство и, по сути, бунт несколько лет откладывалась по самым разным причинам – от внутренних распрей в ханстве до чумы. В итоге султан привёл к власти сына одного из самых уважаемых в ханстве правителей Селим Гирея – Каплан I Гирея.
Ногайский и крымско-татарский всадники (слева направо)
Новый хан Каплан I Гирей мгновенно затребовал от кабардинцев три тысячи душ откупных и полной покорности. Получив отказ, он известил своё высшее «начальство» в Порте о факте неповиновения. Османский султан Ахмед III, вступивший на престол империи в период её стагнации, когда Порта теряла свои позиции и была раздираема интригами при дворе, никак не желал утратить влияния на Северном Кавказе. Поэтому приказал Каплану лично возглавить карательную экспедицию, разорить кабардинцев и сжечь их сакли. По разным данным, повинуясь воле султана, Каплан собрал войско от 30 до 40 тысяч бойцов. Войско было пёстрым по составу, в нём состояли и крымские татары, и турки, и ногайцы. Также в некоторых источниках упоминают наличие непосредственно черкесов в рядах войска, а точнее, кемиргойцев (западно-адыгейское племя). Это позже вызовет массу споров, хотя в то время практика набегов даже против родственных племён была обычным делом.
Весной 1708-го года настоящая орда хана выступила на Кавказ. В начале лета того же года войска Каплан I Гирея ворвались на территорию Кабарды, когда большая часть горцев собрала пожитки и увела скот высоко в горы, уже ожидая привычного разорения. Надменный хан, полностью уверенный в своих силах расположился в районе Канжальского плато, изобилующего речушками и богатыми пастбищами, необходимыми для его многотысячного войска.
Отчаянные решения, отчаянные меры
Кургоко Атажукин во время принятия решения дать неприятелю бой находился в самом тяжёлом, даже отчаянном положении. Со времён первого кабардинского посольства в 1565-м году, возглавляемого Мамстрюком Темрюковичем Черкасским, ко двору Иоанна IV Васильевича кабардинские князья могли рассчитывать на помощь русских войск. Но после подписания Петром Великим Константинопольского мирного договора северный союзник оказать помощь просто не имел права, т. к. 7-ая статья договора закрепляла ногайцев и черкесов как покорённые османами народы. Таким образом, любая помощь Москвы мятежному кабардинскому князю-валию трактовалась бы как объявление войны Константинополю, а Пётр I уже вёл тяжёлую Северную войну.
Кургоко Атажукин
У князя Атажукина не было союзников перед превосходящим его численностью противником, армия которого при этом была лучше вооружена и обучена. Была проведена тотальная мобилизация начиная с юношей 14-ти лет. Особую роль отвели коннице, состоявшей из уорков, т.е. черкесской аристократии. Они были всадниками-«панцирниками», носившими относительно лёгкие кольчуги в виде «рубашки» с короткими, выше локтей рукавами. Эта черкесская кавалерия просуществовала вплоть до второй половины 19-го века.
Но общее количество воинов, которых Кургоко мог выставить, не превышало 20-30 тысяч человек. Поэтому требовался крайне грамотный и хитрый план ведения боевых действий в создавшихся условиях. Согласно преданию, автором этого плана стал легендарный Жабаги Казаноко, вошедший позже в как выдающийся дипломат, поэт, просветитель, личный советник кабардинских князей и сторонник непременного сближения Кабарды и России.
Кабардинский дворянин, всадник-"панцирник"
Казаноко предложил усыпить внимание хана и его войск выражением покорности части кабардинцев, дабы расстроить единство крымских сил, чтобы хан послал часть кавалерии покарать малочисленных бунтовщиков. Эту кавалерию, согласно данной версии, заманили в ущелье и расстреляли кабардинские лучники. А ночью основные силы кабардинцев внезапной атакой разбили оставшиеся в лагере войска хана.
Чем больше версий, тем громче спор
Однако это только одна из многочисленных версий Канжальской битвы. Вот, к примеру, какую версию выдвигает первый адыгейский историк, учёный и просветитель Шора Ногмов («История адыхейского народа»):
«Предупреждённые ещё во время прибытия хана за Кубань, кабардинцы всё своё имущество, жён и детей отправили в горы и сами ожидали приближения неприятеля в ущелье Урда. Хан, узнав об этом, изменил путь и расположился лагерем на бугре Канжал.
В тот же день пришёл в кабардинский стан Халелий, лазутчик из татар, живший прежде у князя Кургоко. Он уведомил князя подробно о намерении хана, упомянув при этом, что если кабардинцы в следующую же ночь не нападут на крымцев, то в другую или третью ночь на них самих непременно будет сделано нападение. Кургоко тотчас же велел собрать около 300 ослов и к каждому привязать по две вязанки сена.
Наступила ночь, он отправился на неприятеля и, приблизившись к нему, велел у всех ослов зажечь сено и гнать их на неприятельский лагерь, с несколькими выстрелами. Ослы ужасным криком своим до того перепугали неприятеля, что он в беспамятстве и смятении стал рубить друг друга; с рассветом же стремительно бросились на них кабардинцы и совершенно их разбили».
Канжальская битва. Фрагмент картины Мухадина Кишева, советского и российского художника
Последняя фраза «совершенно их разбили» сама по себе говорит об окончании боевых действий. Но вот пши (младший князь) Татархан Бекмурзин, будущий князь-валий и сторонник союза с Россией, которому приписывают непосредственное участие в сражениях у Канжала, позже писал, что бои с «крымцами» продолжались почти два месяца. Таким образом, Канжальская битва, хоть и не отрицается, но становится одним из этапов своеобразной горно-партизанской войны с турецко-татарскими оккупантами. И это вполне обоснованно, т. к. в генеральном сражении кабардинцы были бы неизбежно разбиты.
Однако важную роль Канжалу отводит ещё один исторический источник – Дмитрий Константинович Кантемир, господарь Молдавии, Светлейший князь России, сенатор и историк. Он несколько вторит Шоре Ногмову, указывая, что ночное нападение действительно было, но вязанки хвороста привязали не к ослам, а к табуну лошадей в 300 голов. Так, пылающий табун словно с неба сошёл на лагерь противника, внеся чудовищную смуту. Как только воцарилась паника, кабардинцы обрушились на ханский лагерь, окружив и вырезав большую часть оккупантов.
В общем, упоминания о Канжальской битве можно найти у многих авторов: Абри де ла Мотрэ в труде «Путешествие господина А. де ла Мотрэ в Европу, Азию и Африку», Ксаверио Главани в работе «Описание Черкесии», Сейида Мухаммеда Ризы (турецкий историк и писатель 18-го века), Михайло Раковицэ (господарь Молдавии) и прочих.
Если же суммировать основные сведения, то картина предстаёт такая. Как и указывал Шора Ногмов, Канжальское сражение проходило в двух местах, так сказать, в два этапа. Сначала то ли дипломатической хитростью, то ли обманным манёвром часть ханского воинства заманили в подходящее для засады ущелье, где кабардинские лучники перебили оккупантов. Чаще всего предполагают, что местом засады было ныне туристическое и крайне живописное Тызыльское ущелье, в котором, согласно суевериям, живут джинны.
Тызыльское ущелье, предположительно ставшее могилой для тысяч воинов Крымского ханства
Завершающий этап сражения произошёл именно в районе Канжальского плато в лагере хана. Так как ночные вылазки для горцев не были чем-то из ряда вон выходящим, то именно ночью кабардинцы окружили врага и, пустив красного петуха благодаря лошадям, разгромили основные силы Каплан Гирея. А факт, что бои шли до двух месяцев, вполне объясним. Во-первых, маневрирование на горной местности с мелкими стычками с небольшими группами войск могло растянуться на недели. Во-вторых, как известно, хан выжил, хоть и получил ранение руки, и отступал с оставшимися в живых воинами по враждебной территории, а страсть преследовать отступающего противника, нанося быстрые конные удары, вообще свойственна горцам.
Как это ни странно, но кровопролитное сражение, произошедшее близ затерянного в Кавказских горах плато, отразится на международной политике мощнейших государств своего времени. Кроме уязвлённого Крымского ханства, которое получило сильнейший удар по своей репутации, Канжальская битва снизит степень влияния могущественной Османской империи и невольно станет подмогой самому Петру Великому. Самое удивительное, что и сейчас спор вокруг Канжальской битвы может вылиться в негативные политические последствия или, что ещё хуже, в полувоенное противостояние, т. к. взгляд на это знаковое историческое событие на Кавказе более чем неоднозначный.
Продолжение следует…
Автор:
Комментарии (1)