«Златокипящую» Мангазею погубили внутренние распри!
Пушнину основной статьёй экспорта сделали новгородцы, которые до XV века владели всем Русским Севером. Их север простирался до Ледовитого океана и доходил до Уральских гор. На эти земли отправлялись новгородские добытчики меха, менявшие необходимые туземцам товары на шкурки белок, песцов и соболей.
За шкурами
Московитам проход в богатые мехом новгородские земли был запрещён. Неудивительно, что Москва стремилась уничтожить Новгород и взять добычу и продажу пушнины под свой контроль. В 1478 году ей это удалось. Новгород пал, весь север оказался в руках москвитян. А при Иване Грозном казачий атаман Ермак Тимофеевич начал завоевание Сибири — его манили не только золоторудные богатства сибирских ханов, но и меха. Вслед за Ермаком осваивать Сибирь отправились новые военные отряды. На захваченной территории они стали ставить острожки — маленькие крепости, из которых потом выросли русские сибирские города. Однако при Грозном низовья великих сибирских рек ещё не были освоены. Все знали, что там зверя видимо-невидимо. О тамошнем севере ходили легенды. Туземцы отдавали шкурки чуть ли не даром. А в столице их можно было сбыть за огромные деньги. Так что, как только Сибирь стала считаться русской, туда двинулись не только купцы, но и бежавшие от нищеты крестьяне. Первые шли в связке с войсками, навязывая туземцам неравноценный обмен, вторые основывали временные поселения и били зверя в надежде разбогатеть. Первые осваивали юг и центр Сибири, вторые стремились туда, куда военные отряды не продвигались, — на самый север, за полярный круг, подальше от всякой власти. Там, в суровых для жизни местах, была построена Мангазея по указу Бориса Годунова, которому надоело, что его крестьяне бегут из его государства на край света и вместо того, чтобы сеять и пахать на родине, делают лёгкие пушные деньги, а завоёванные туземцы не желают добровольно платить ясак.
Русский город за полярным кругом
Причина, почему Годунов решил основать постоянную факторию на Крайнем Севере, была проста. Хитрые крестьяне, чтобы не переваливать Урал и не подвергаться ненужной опасности, поступали так же, как и открывшие этот благодатный пушной край поморы, — шли по Северному морскому пути. Задача перед войсками Годунова ставилась такая: навсегда перекрыть этот морской путь. Будут стоять войска — никто не рискнёт бежать за лучшей жизнью. В 1600 году царь отправил из Тобольского острога в низовья реки Таз отряд, состоявший из государевых стрельцов и казаков. С большими потерями отряд дошёл до реки и поставил там деревянную крепость с православной церковью. На следующий год туда был отправлен ещё один военный отряд под командованием Савлука Пушкина и Василия Мосальского. Вокруг острожка вырос посад. Ещё через два года, когда дела в самой Московии шли хуже некуда, воевода Юрий Булгаков поставил для иностранных купцов гостиный двор и привёз с собой священника для местной церкви. А в 1606 году, уже после смерти Бориса и Лжедмитрия, новый московский царь Василий Шуйский отправил туда двух воевод — Жеребцова и Давыдова. Казалось бы, русская власть утвердилась там крепко и на века. Фактория превратилась из временного Лтрожка в правильный городок, построенный по примеру всех отечественных по другую сторону Урала.
Для края, где у туземцев не было ни сел, ни городов, только временные стоянки, поселение в низовьях реки Таз было огромным. Центр фактории занимал деревянный кремль, окружённый деревянными стенами, в нём находились самые важные здания города — двор воеводы, тогдашний орган исполнительной власти — съезжая изба, тюрьма и, конечно, храм Божий. Вокруг кремля располагался посад: в его привилегированной части стояли гостиный двор, купеческие дома, таможня для иностранных гостей и несколько церквей с часовенкой, а в непривилегированной части были расположены ремесленные мастерские, дома ремесленников. Город быстро рос, поскольку пушная торговля приносила в казну небывалый доход. Среди иностранных купцов были англичане, голландцы, немцы, которые тоже жаждали быстрого обогащения. За год в Европу вывозилось около 100 тысяч соболиных шкурок. Зверя добывали все — и туземцы, и стрельцы с казаками, и охочие люди из беглых крестьян. У фактории было, казалось, великое будущее. Недаром городок, получивший непонятное имя Мангазея, назывался в те времена «златокипящей».
Одним росчерком пера
Мангазея была раем для предприимчивых людей. После основания она тут же попала на тогдашние географические карты. Жители тех мест в подписях к Большому Чертежу русской земли названы молгонзеями. Родовое имя энцев, которым прежде принадлежала эта территория, было Монгкаси, так что факторию поименовали просто по самоназванию туземных жителей. Но для русского уха название города звучало сказочно завлекательно. Немудрено, что об этом месте сразу же стали ходить легенды. Рыбу, рассказывали, там можно черпать из воды руками. Звери там не знают, что такое оружие, и сами идут в руки. Людям там нет ни в чём недостатка. В русском фольклоре Мангазея сохранилась под именем Лукоморья. Совершенно сказочная земля. Народ населил её чудесами, насадил там пышнолиственные деревья, покрытые круглый год фруктами.
Хотя на самом деле условия жизни в Мангазее были чудовищными. Город, хоть и не имевший недостатка в мясе и рыбе, не имел ни своего хлеба, ни своих овощей. Продукты в Мангазею приходилось завозить из сельскохозяйственных районов. Иногда из-за нехватки продовольствия там наступал голод. С 1620 года надеяться на помощь иностранных купцов больше не приходилось. Михаил Романов неожиданно для мангазейцев вёл полный запрет на использование Северного морского пути. Так он, видимо, хотел устранить иностранную конкуренцию и заставить иностранцев торговать не напрямую с факторией, а через Москву. К тому же этим указом он перекрыл доступ в Мангазею поморам и беглецам с европейской части страны. Так что теперь, если случался голод, помощи ждать было неоткуда.
Но Мангазее угрожал не только голод. Звери, которые прежде не боялись людей с оружием, теперь стали скрытными. Их становилось с каждым годом всё меньше и меньше, так как убивали их в таком количестве, что восстановить численность они не могли. Недавний рай становился адом — доходы стали падать, условия жизни только ухудшались. На русское насилие местные жители стали отвечать неповиновением и мятежами.
Откопать прошлое
Обычные мангазейцы, не имевшие баснословных пушных доходов, чувствовали себя обманутыми. Тем более что между воеводами, которых в факторию назначали по двое, началась страшная грызня, дошедшая до вооружённого противостояния. Мангазейцы терпели-терпели и не вытерпели: они отстранили обоих воевод от управления факторией и стали самоуправляться. Достоверно неизвестно, но как раз после «одиночной записи», лишавшей воевод власти, в Мангазее случился чудовищный пожар, уничтоживший большую часть города. А в 1642 году — ещё один пожар, спаливший то, что осталось. В Мангазее остались только те, кому деваться было некуда. Но и они не могли пережить тягот заполярной жизни. Спустя 20 лет в «златокипящей» Мангазее не осталось ни единого жителя. Запустение было полным. Поняв, что факторию не восстановить, и учитывая то, что зверь, ради которого она устраивалась, практически истреблён, царь Алексей Михайлович одним росчерком пера упразднил город. Случилось это в 1672 году. Таким образом, Мангазея просуществовала ровно 72 года.
До конца XIX века Мангазея считалась городом мифическим. В 1862-1863 годах экспедиции Кушелевского удалось определить примерное местоположение «потерянного города». Летом 1914 года, накануне войны, биологу Шутову удалось привезти с Тагарева городища немного археологического материала. Планомерное изучение Мангазеи началось только в 1968 году. Археолог Белов на протяжении четырёх археологических сезонов раскопал Мангазею. Именно благодаря этим раскопкам мы и знаем, как она выглядела в XVII веке.
Журнал: Загадки истории №17, Николай Котомкин
Источник:
Источник:
Комментарии (0)