В боевой жизни казаков на Кубани часто слепой случай заставлял казака или биться с врагом до последнего напряжения и остаться победителем, или же сложить голову в непосильной борьбе. Позволить черкесу взять в плен вооружённого казака считалось позором, да и самый плен грозил рабством и всеми ужасами подневольного положения у враждебных людей.
При таких условиях случилось происшествие 30 марта 1842 года у реки Харпачук, в одной версте от р.Большого Зеленчука. Здесь случайно столкнулись 49 казаков под командой хорунжего Бирюкова, с 150 горцами всадниками, возвращавшимися с набега. И дело сразу приняло такой оборот, что ни та, ни другая партия не могли избежать столкновения.
Ночью, накануне 30 марта, горцы ворвались в Баталпашинскую станицу, сожгли 6 дворов с разного рода имуществом, 86 саженей станичной ограды и ушли от преследования. Кто были эти горцы и в каком количестве, никто не знал. Поднялась тревога по линии, пошли разного рода слухи между казаками.
Когда до начальника Хумаринского участка Бирюкова дошли преувеличенные слухи о нападении горцев на Баталпашинск и о мнимом пленении казачьего населения, то он немедленно поскакал с 64 казаками и двумя урядниками к Зеленчукам, в расчёте перерезать путь горцам. Дорогою лошади у 13-ти казаков пристали. Бирюков отослал их обратно на линию, оставив команду в составе 51 человека.
Хопёрцы поскакали дальше. Но на р.Харпачук, приблизительно около нынешней станицы Исправной, они неожиданно наскочили на партию горцев в 150 всадников. Отступать было некогда и некуда. Пославши донского урядника и хопёрского казака Фенева с вестями в станицу Баталпашинскую, Бирюков приказал оставшимся с ним казакам спешиться и «сбатовать лошадей», то есть уложить животных на землю. Эти живые туши и составили то укрепление, за которым укрылись хопёрцы, на виду стремительно мчавшихся к ним горцев.
После обмена выстрелами с обеих сторон, в результате чего оказались убитые и раненые, черкесы и казаки вступили в рукопашный бой. С обеих сторон были обнаружены необычайное мужество и самоотвержение и вместе с тем жажда борьбы и разрушительные стремления. Казалось, люди озверели и потеряли человеческие свойства. Смерть косила своею острою косою людей направо и налево, не считаясь ни с казаками, ни с черкесами. Казаки прикладами убивали горцев, горцы шашками сносили головы казакам. Снисхождению и пощаде не было места.
Но всему бывает конец. Горцы своею численностью задавили казаков. Ни один хопёрец не сдался в плен. Только казак Сидор Мельников, весь израненный, каким-то чудом вырвался из этого адского побоища и успел ускакать в Баталпашинск.
Когда из Баталпашинска прибыл отряд на место битвы, глазам казаков представилась полная ужаса картина. На месте побоища лежало 19 убитых лошадей и 49 казачьих тел.
Все казаки были раздеты донага, обобраны и на телах их зияли запёкшиеся кровью раны. У каждого из павших казаков было по несколько таких ран. Были раны огнестрельные, рубленые шашками, колотые кинжалами. На теле Бирюкова оказалось 8 пулевых ран, 8 кинжальных и 7 сабельных. В кровавом бою и зверском ожесточении горцам, быть может, казалось и этого мало.
Убитых хопёрцев отвезли в Баталпашинскую и Беломечетскую станицы. Большая часть убитых состояла из жителей последней. Их похоронили здесь в братской могиле.
Автор: Первоисточник:
Комментарии (3)