В этой статье мы начнём рассказ о знаменитых кондотьерах ХХ века и удивительных африканских приключениях «диких гусей» и «солдат удачи». Среди них оказались и военнослужащие Французского Иностранного легиона, которые во второй половине ХХ века нашли новую область приложения для своих талантов.
«Мы больше не ваши обезьяны»
Эта берёт своё начало 30 июня 1960 года, когда на территории бывшего Бельгийского Конго было образовано новое государство – Демократическая Республика Конго (ДРК). На церемонии провозглашения независимости Патрис Лумумба заявил, обращаясь к королю Бельгии Бодуэну: «Мы больше не ваши обезьяны». Фраза, просто убивающая своей непосредственностью и совершенно немыслимая в настоящее время.
Церемония провозглашения независимости Конго: похожий на латиноамериканского диктатора король Бельгии Бодуэн рядом с президентом ДРК Касавубу и премьер-министром Лумумбой
В нашей стране, услышав слово «колонизатор», обычно представляют англичанина в пробковом шлеме и шортах, бьющего тростью африканца, согнувшегося под тяжестью какого-нибудь мешка. Или солдат с этой фотографии:
Но даже британцы считали французов тупыми и узколобыми расистами:
Француз в Африке
Однако бельгийцы, пожалуй, переплюнули всех: они были патологически жестоки – до карикатурности.
Африканские подданные бельгийского короля Леопольда II
Карикатура на Леопольда II (XIX век)
Но посмотрите, какие райские картинки о жизни в Конго рисовали сами бельгийцы (пропагандистский плакат, 1920-е гг.):
Между тем на каучуковых плантациях Бельгийского Конго рабочие умирали быстрее, чем в концлагерях нацистской Германии. Надсмотрщиками над неграми бельгийцы обычно ставили других африканцев, которые нерадивым работникам отрубали кисти рук. Их они потом отправляли бельгийским колониальным чиновникам в качестве отчёта о проделанной работе. В результате население Конго с 1885 по 1908 гг. сократилось с 20 до 10 миллионов человек. А в 1960 году на всё Конго имелось аж целых 17 выпускников университетов… на 17 миллионов местных жителей. Трое из них занимали мелкие административные должности (остальные 4997 вакансий были заняты бельгийцами).
Позже выяснилось, что в Конго имеются также богатые месторождения меди, кобальта, урана, кадмия, олова, золота и серебра, а конголезскую провинцию Катанга бельгиец Жюль Корнэ, проводивший исследования недр в конце XIX столетия, и вовсе назвал «геологической сенсацией». И отказываться от своих экономических интересов в Конго бельгийцы не собирались. Французские и британские компании, также активно работавшие в Катанге, были вполне солидарны с бельгийцами, так что уже 11 июля 1960 года губернатор этой провинции Моиз Чомбе (и по совместительству принц африканского народа лунда) объявил о её выходе из ДРК.
Moise Tshombe
В противостоянии с центральными властями он решил сделать ставку на оставшихся в Конго бельгийских офицеров, а также на «мерсенэров» – наёмников, которых газеты Катанги скромно (но гордо) называли Affreux – «Ужасные».
Бельгия, Франция и Великобритания признать новое государство не решились, но оказывали Чомбе всяческое содействие.
Повстанцы Катанги, 1960 год
А затем о независимости объявила и провинция Касаи.
Демократическая Республика Конго буквально разваливалась на куски, закончилось всё военным переворотом начальника генерального штаба Мобуту (бывший сержант, сразу ставший полковником), убийством премьер-министра Патриса Лумумбы (обратившегося ранее за помощью к СССР) и вмешательством ООН, которая направила в Конго целую армию. Этот конфликт осложнился ещё и крушением при посадке в городе Ндола (в настоящее время находится в составе Замбии) самолёта, на котором находился генеральный секретарь ООН Даг Хаммаршёльд (18 сентября 1961 года). Расследованием обстоятельств катастрофы занимались шесть комиссий. Наконец, в 2011 году специалисты пришли к выводу, что самолёт был всё же сбит. В январе 2018 года было опубликовано заявление бельгийского парашютиста П. Копенса, в котором он утверждал, что атаку совершил его соотечественник Ян Ван Риссегем, управлявший учебно-тренировочным реактивным самолётом «Мажистер», переделанном в лёгкий штурмовик. Риссегем тогда служил в войсках непризнанной республики Катанга.
Но не будем забегать вперёд.
Французские кондотьеры
В 1961 году министр обороны Франции Пьер Мессмер отправил в Катангу двух очень интересных мужчин: действующего офицера Иностранного легиона Роже Фулька и бывшего майора ВМС Жильбера Буржо, которые во главе тысячи «добровольцев» (среди них оказалось много бывших легионеров и легионеров-отпускников) взялись охранять Европейские горно-химические компании в Леопольдвиле (сейчас Киншаса). Фульк и Буржо не подозревали тогда, что станут одними из самых известных и успешных кондотьеров мировой истории, а один из них прославится ещё и созданием знаменитой фирмы вербовки наёмников, известной под названием «Солдаты удачи».
Роже Фульк
Руководил этой «бригадой» капитан (в будущем – полковник) Роже Фульк (Roger Faulques), которого называли «человеком тысячи жизней», позже он стал прототипом персонажей книг Жана Лартеги «Центурионы», «Преторианцы» и «Гончие ада».
Как и многие другие офицеры Иностранного легиона, Фульк был активным участником французского Сопротивления, после высадки союзников служил в частях «Свободной Франции», получив в возрасте 20 лет звание капрала и Военный крест (Croix de guerre).
Роже Фульк в молодости
Croix De Guerre
После окончания войны Фульк в звании су-лейтенанта поступил в Третий полк Иностранного легиона. Потом оказался в Индокитае – уже в звании лейтенанта: воевал в составе Первого парашютного батальона, где в это время служил и пока ещё не знаменитый Пьер-Поль Жанпьер. Впервые Фульк был ранен в 1948 году, а во время сражения у Као-Банг (1950 год) получил сразу четыре раны и на протяжении трёх суток лежал в лесу, пока его не обнаружили бойцы Вьетминя. Как тяжелораненого (фактически умирающего), его передали французской стороне. Фульк был награждён орденом Почётного легиона, долго лечился и всё же вернулся в строй – уже в Алжир, где оказался в подчинении у своего старого знакомого Жанпьера, став разведчиком Первого парашютного полка. Под руководством Фулька было разгромлено несколько подпольных ячеек ФНО.
Боб Денар
Другим командиром «отпускников» стал Жильбер Буржо – тоже партизан в годы II мировой и ветеран Индокитая. Гораздо более известен он был как Робер (Боб) Денар.
Родился он в Китае в 1929 году – там тогда находился на службе его отец, офицер французской армии. Детство провёл в Бордо. С 1945 года Денар служил в Индокитае, в 1956 году (в возрасте 27 лет!) был уже майором. Но из армии его «попросили» после того, как он, изрядно приняв на грудь, разгромил бар: решил, что там к нему отнеслись с недостаточным уважением. Он отправился в Марокко и Тунис, служил в военной полиции, а потом стал членом OAS и был арестован по подозрению в подготовке покушения на премьер-министра Франции Пьера Мендес-Франса, провёл в тюрьме 14 месяцев.
В интервью газете «Известия», которое взял у него Г. Зотов в 2002 году (он потом называл эту беседу главной журналистской удачей своей жизни), Денар сказал:
«Очень часто я оказывался в ситуации: если не убью я, убьют меня… И тут уже выбора н остаётся. Но никогда в жизни я не выстрелил в женщину или ребёнка. То же самое касается революций: я не совершал их по своей прихоти, это была работа».
Как-то сразу вспоминаются «бессмертные» строки:
«Работники ножа и топора,
Романтики с большой дороги».
Итак, Роже Фульк и его люди тогда оказались в подчинении Чомбе.
Солдаты Фулька, Катанга, 1961 год
А позже, уже расставшись с Фульком, Денар возглавил собственный батальон – «Коммандо-6».
Майк Хоар и «Дикие гуси»
Примерно в то же время к Чомбе прибыл и Томас Майкл Хоар.
Майкл Хоар был ирландцем, родившимся в Индии (Калькутта) 17 марта 1919 года. Незадолго до начала II мировой войны он поступил в «Лондонский полк ирландских стрелков», в котором быстро стал инструктором по стрельбе. В январе 1941 года он был направлен на учёбу в военную школу в Дройбиче, аттестация, выданная ему тогда командиром, гласила: «Волевой и агрессивный типаж».
В конце 1941 года Хоар в звании второго лейтенанта был направлен во 2-ой разведывательной полка 2-й пехотной дивизии, которая в апреле 1942 года была направлена для действий против Японии. Хоар воевал в Бирме (Араканская кампания, декабрь 1942-май 1943м гг.) и в Индии (Кохима, 4 апреля — 22 июня 1944 г.). Служил в группе дальней разведки бригадного генерала Фергюссона, войну закончил в штабе британских войск в Дели, в это время ему было 26 лет, и он был уже майором.
Майкл Хоар, 1944 год
Демобилизовавшись, он получил диплом бухгалтера, а 1948 году перебрался в Южную Африку, в город Дурбан. Жил он неплохо: руководил яхт-клубом, устраивал сафари для богатых клиентов, путешествовал. Побывал и в Конго: искал здесь сына олигарха из ЮАР, пропавшего в джунглях. Во главе небольшого отряда он тогда смело двинулся неизведанные дали Африки. И в одной из деревень под названием Каламатади он нашёл юношу… наполовину съеденного каннибалами. Чтобы сделать заказчику приятное, Хоар приказал уничтожить деревню людоедов.
Как вы понимаете, человеку с такими способностями и с таким характером требовалось гораздо большее количество адреналина, чем он мог получить в Дурбане. И потому в начале 1961 года он оказался в Катанге, где возглавил подразделение «Коммандо-4». Почему «4»? Это соединение стало четвёртым по счёту, которым за свою жизнь командовал Майкл. Всего под командой Хоара оказались тогда 500 белых наёмников и свыше 14 тысяч африканцев. Среди первых солдат Хоара оказалось много люмпенов, сам он вспоминал:
«Было слишком много алкоголиков, дебоширов и тунеядцев, которых больше нигде не брали на работу… Были случаи гомосексуализма».
Но Хоар быстро навёл порядок, отсеяв самых никчёмных и вымуштровав остальных. Дисциплина в его подразделениях всегда была на высоте, а методы воспитания просты и эффективны: рукояткой пистолета по голове за попытки пререкания, а однажды он лично отстрелил одному из своих подчиненных, очень любившему играть в футбол, пальцы больших ног — в качестве наказания за изнасилование местной девушки.
Гораздо более известным стал другой батальон Хоара – «Коммандо-5», или «Дикие гуси»: в средневековой Ирландии так называли наёмников, а Хоар, как мы помним, был ирландцем.
Для этого подразделения Хоар даже составил свод из 10 правил: помимо обычных боевых наставлений (типа «всегда чисть и оберегай свое »), были такие: «Молись Богу каждый день» и «Гордись своим внешним видом, даже в бою; брейся каждый день».
А десятое правило было следующим: «Будь агрессивен в бою, благороден в победе, упорен в обороне».
Сохранились сведения о «зарплате» первых «Диких гусей» в Конго: рядовые получали 150 фунтов стерлингов в месяц, 2 фунта в день на карманные расходы, 5 фунтов в день во время боевых действий. В дальнейшем оплата их «труда» увеличилась: при заключении контракта на полгода они получали (в зависимости от должности и интенсивности боевых действий) от 364 до 1100 долларов в месяц.
Mike Hoare (left) with his personal bodyguard Sergeant Donald Grant in 1964
Самым известным «гусем» этого батальона был Зигфрид Мюллер (Конго-Мюллер), участник II мировой войны на стороне Третьего рейха, который позже написал книгу «Современные наёмники», очерки «Современная война» и «Боевые действия в Конго».
Первые «волонтёры» отряда «Дикие гуси». С листом бумаги в руках – Зигфрид Мюллер
На основе его воспоминаний в ГДР был снят фильм «Коммандо-52», запрещённый в ФРГ. А потом восточные немцы сняли ещё и фильм «Человек, который смеётся», в котором о Мюллере рассказывали его бывшие сослуживцы. Своё название этот фильм получил из-за «фирменной» улыбки, ставшей «визитной карточкой» Мюллера:
Мюллера называли «пруссаком», «ландскнехтом империализма», «палачом с опытом» и «бывшим эсэсовцем» (хотя к СС он никакого отношения не имел), а его характер – «коллекцией дурных черт немецкой нации», но сам он гордо именовал себя «последним защитником белого Запада».
Впрочем, некоторые считают его всего лишь позёром и талантливым «самопиарщиком», создавшим миф о самом себе – героическую легенду, в которой он предстаёт истинным арийцем, идеальным наёмником и суперсолдатом. А все его «железные кресты» и джипы, декорированные человеческими черепами, называют реквизитом и декорациями вульгарной оперетты.
Зигфрид Мюллер в Конго
На самом же деле Мюллер надежд Хоара, похоже, не оправдал: назначенный было командиром взвода, он вскоре был переведен на должность начальника тыловой базы.
Black Jack
В Катанге оказался и бельгиец (точнее, фламандец) Жан Шрамм (известный также как Чёрный Джек), который жил в Конго с 14 лет. В «лучшие годы» на его огромной плантации (площадь её составляла 15 квадратных километров) близ Стенливиля работали более тысячи африканцев.
Жан Шрамм
Всё изменилось в 1960 году, когда эта плантация была разорена сторонниками Патриса Лумумбы. Шрамм, который не имел к военному делу никакого отношения и не служил в армии, возглавив отряд самообороны, некоторое время «партизанил» в джунглях, а потом создал «чёрно-белый» батальон «Леопард», или «Коммандо-10», в котором офицерами служили европейцы, а рядовыми были негры из племени кансимба. Таким образом, Жан Шрамм стал самым известным и успешным непрофессионалом среди всех командиров наёмных отрядов. В 1967 году его имя прогремит на весь мир, и на какой-то короткий миг Жан Шрамм станет известнее Майка Хоара и Боба Денара.
«Команданте Тату» и движение «Симба»
А в 1965 году Конго навестили ещё и чернокожие кубинцы во главе с неким «команданте Тату» – чтобы помочь камрадам из революционного движения «Симба» («Львы»), которых возглавлял бывший министр образования и искусства Пьер Мулеле.
Pierre Mulele
Особенно отмороженными «львами» были практиковавшие каннибализм подростки 11-14 лет (юннесы), жестокость которых не знала предела.
А господин Мулеле, которого отдельные европейские либералы называли тогда Чёрным Мессией, Линкольном Конго и «лучшим сыном Африки», был не просто бывшим министром, но ещё и шаманом «новой школы» – прошедшим обучение в Китае христианином с маоистским и псевдомарксистским уклоном (очень модным в Африке того времени). Он объявил убитого Лумумбу святым, которому следовало поклоняться в специально построенных святилищах, а своим приверженцам щедро дарил зелье мугангов (местных колдунов) «дава», делая их неуязвимыми. По его уверениям, данное снадобье действовало безотказно: нужно было лишь ничего не бояться и не касаться женщин. Чтобы убедить своих людей в эффективности «дава», он использовал нехитрый трюк с «расстрелом» холостыми патронами выпивших зелье повстанцев (которые, кстати, не были посвящены в затею Мулеле, поэтому дрожащих от страха «добровольцев» пришлось связать, чтобы не разбежались). Самое смешное, что в «волшебную воду Мулеле» верили и противники «Симбы», которые часто сдавались без боя либо отступали, поскольку считали, что не имеет никакого смысла сражаться с людьми, которых невозможно убить.
Проблемы у восставших «Симбы» начались, когда они столкнулись с бельгийскими парашютистами, атаковавшими их в рамках операции «Красный дракон» в Стенливиле (Кисангани) и белыми наёмниками Майка Хоара. Первое время «неуязимые» симбу не боялись даже . Густаво Понсоа, кубинский пилот отряда Хоара, вспоминал:
«Некоторые даже махали нам за секунду до того, как наши ракеты разносили их в ошметки».
Но не будем забегать вперёд.
Симбы, позирующие с оружием времен Второй мировой войны, фотография журнала Life, 12 февраля 1965 г.
Между тем под именем таинственного «команданте Тату» скрывался не кто иной, как Эрнесто Че Гевара.
Че Гевара в Конго
Этого «романтика революции», вообще-то, в симпатиям к неграм упрекнуть довольно трудно, а о политкорректности и толерантности он даже и не слыхал. Его ответ на вопрос кубинского бизнесмена Луиса Понса «Какие действия собирается предпринимать революция для помощи чернокожим» стал поистине легендарным:
«Мы собираемся сделать для чёрных то же самое, что чёрные сделали для революции, то есть ничего».
Что тут можно сказать: умел этот аргентинец «формулировать» и говорить афоризмами.
Мигель Санчес вспоминал, что в Мексике, готовясь к высадке десанта на Кубу, Че Гевара постоянно называл одного из своих соратников (Хуана Альмедиа) «негритёнком». В его устах это звучало оскорбительно, и Альмедиа это очень сильно задевало. Санчес посоветовал ему: «Послушай, Хуан, когда Гевара называет тебя эль-негрито, зови его в ответ эль-чанчо (свинья)».
Этот приём сработал: Че Гевара от него отвязался и никаких попыток «припомнить» и как-то отомстить ни тогда, ни потом не предпринимал.
Однако классовая солидарность – превыше всего. Че Гевара честно попытался научить своих африканских «собратьев» хоть чему-нибудь, кроме весёлой резни всех, до кого они могли дотянуться. Но чудес не бывает, и у легендарного команданте ничего не получилось. Но об этом – в следующей статье.
В общем, сами понимаете: когда на территории Конго появились все эти талантливые, опытные и авторитетные люди, грех было им там не повоевать, и боевые действия начались очень скоро. Об этом мы поговорим в следующей статье.
Автор:
Статьи из этой серии:
[url=
|Рыжов В. А. Трагедия Французского Алжира]Рыжов В. А. Трагедия Французского Алжира[/url
Комментарии (1)