Собираясь в Ораниенбаум на бал, посвященный именинам будущего императора Петра III, 24‑летний польский дипломат Станислав Понятовский не подозревал, что его жизнь вот-вот изменится. На балу он встретит супругу наследника престола — молодую Екатерину. Любовь к ней исковеркает не только жизнь самого Станислава, но и судьбу его родины — Польши. Благодаря Екатерине II он — выходец из не самой знатной семьи — станет последним королем своей страны.
«К поцелуям зовущая»
29 июня 1756 года Ораниенбаум сверкал. Вся знать съехалась на бал. Танцы, красивые женщины, вино, разговоры о политике — все это занимало Станислава Понятовского ровно до той минуты, пока он не увидел Екатерину Алексеевну. Потом он напишет: «Ей было 25 лет. Оправляясь от первых родов, она расцвела так, как об этом только может мечтать женщина, наделенная от природы красотой. Черные волосы, восхитительная белизна кожи, большие синие глаза навыкате, многое говорившие, очень длинные черные ресницы, острый носик, рот, зовущий к поцелую…»
Их познакомил новый английский посланник при русском дворе Хенбери Уильямс, в свите которого Понятовский и состоял. Екатерина произнесла пару дежурных фраз, улыбнулась Станиславу, и молодой человек в первый раз в жизни влюбился.
Уже после бала Понятовский стал ломать голову, как бы вновь повидать Екатерину. Задача нетривиальная: он — четвертый сын краковского каштеляна (старосты) — и взглянуть-то не смел в сторону ее покоев. Помогли случай и приятель будущей императрицы Лев Нарышкин, с которым Станислав свел дружбу. Как-то раз Нарышкин приболел и, не имея возможности лично видеть Екатерину, слал ей письма. Вот только «писатель» из него был неважный. И тогда свои услуги ему предложил Понятовский.
Великая княгиня быстро поняла, что автор посланий кто угодно, но не Нарышкин. «Я отвечала, — вспоминала потом Екатерина. — Он просил у меня в этих письмах то варенья, то других подобных пустяков, а потом забавно благодарил меня за них. Эти письма были отлично написаны и очень остроумные… А вскоре я узнала, что роль секретаря играл Понятовский». После «эпистолярного романа» личная встреча была лишь вопросом времени.
Влюбленные встречались украдкой: мало того, что супруг Екатерины Петр Федорович не оценил бы такого досуга, так еще и на страже нравственности стояла императрица Елизавета Петровна. Но Екатерина веселилась от души, наблюдая, как ловкий Стась прямо под носом у придворных шпионов пробирается к ней в будуар. Конечно, случались и неудачи. Однажды будущая императрица показывала свои покои шведскому посланнику графу Горну, которого сопровождал Понятовский. К гостям выбежала маленькая болонка Екатерины: чужого графа она облаяла, а знакомого ей Понятовского встретила бешеным восторгом. «Друг мой, — сказал тогда шведский посланник Станиславу. — Нет ничего более предательского, чем маленькая болонка. Первая вещь, которую я дарил своей любовнице, была собачка, и через нее-то я всегда узнавал, пользуется ли у нее кто-то большим расположением, чем я».
Несмотря на все предосторожности, слухи о романе поползли по двору. И Петр Федорович решил положить конец этой связи. По его приказу слуги схватили Понятовского, когда тот в очередной раз возвращался от Екатерины. «Великий князь в самых недвусмысленных выражениях спросил меня, спал ли я с его женой», — вспоминал поляк. Конечно, он все отрицал, а Петр делал вид, что верил. Он даже предложил устроить примирение, позвав Станислава, еще двух вельмож и собственную любовницу Елизавету Воронцову в Монплезир на пирушку. Когда ничего не подозревавший Понятовский явился на встречу, Петр, произнеся «Здесь явно еще кое-кого не хватает», отправился в комнату жены, вытащил ее из постели и притащил полуодетую к мужчинам. Те веселились до 4 часов утра, а оскорбленная Екатерина молча терпела. И даже любимый Стась не заступился за нее. Так поступать с гордой немкой было нельзя. После этой «вечеринки» любовь покатилась под откос.
Царский подарок
Вскоре после этого скандала Понятовский был вынужден покинуть Петербург и вернуться в Польшу. А в столице тем временем события развивались стремительно: умерла императрица Елизавета, на престол взошел Петр III, но удержался там ненадолго. В ходе дворцового переворота власть оказалась в руках Екатерины. Узнав об этом, Понятовский принялся паковать вещи: быстрее, к любимой женщине. Но молодая императрица уже через несколько дней после переворота в письме посоветовала Стасю «не спешить с приездом сюда». А позже, 2 августа 1762 года, в очередном послании призналась: «У меня нет времени писать опасные любовные записки… Я должна соблюдать тысячу приличий и тысячу предосторожностей. Знайте, что все проистекло из ненависти к иностранцам, что сам Петр III слывет за такого». Намек прозрачный: трон под Екатериной еще шатается, ну и куда ей любовник-иностранец? К тому же у императрицы давно уже новая привязанность: милого, но безвольного Стася сменил 27‑летний бравый офицер Григорий Орлов.
Екатерина была щедрой дамой. Например, Григорий Потемкин получил от нее 50 миллионов рублей, а братья Орловы — 17 миллионов. Но Понятовскому достался самый щедрый подарок — польский трон. В октябре 1763 года в Варшаве умер король Август III, а спустя два месяца — и его сын. С помощью интриг, угроз, дипломатических игр и введенной в Польшу 30‑тысячной русской армии Екатерина посадила на престол Речи Посполитой своего бывшего любовника. Советники императрицы первое время были в недоумении: неужто Екатерина окончательно сошла с ума от былых чувств? Но на самом деле эта женщина была далека от сантиментов. Она понимала: если на трон не сядет послушный и все еще влюбленный в нее Понятовский, то короной завладеет ставленник князей Потоцких, которые были близки к Австрии и стояли на воинствующих антирусских позициях. И тогда — прощай марионеточная Речь Посполитая! И только наивный Стась до последнего ничего не понимал и все писал Екатерине жалобные письма: «Не делайте меня королем, лучше призовите меня к себе». Что лучше, императрица знала и без Понятовского.
Покровитель наук и искусств
В первые годы правления Понятовский пытался развивать свою страну. Он покровительствовал искусствам и даже создал первое в мире министерство образования — Эдукационную комиссию. Для обучения польских художников в страну пригласили лучших мастеров из Германии, Франции и Италии. Их услуги оплачивал монарх. Он же оказывал материальную помощь ученым, желающим издать свои труды. Станислав приложил руку и к созданию промышленности: по его приказу построили литейный завод, организовали производство тканей из шерсти. Им же была основана Рыцарская школа кадетов — первое светское учебное заведение, которое должно было помочь заменить кавалерию на пехоту.
Пир во время чумы
7 сентября 1764 года Станислав стал королем Речи Посполитой. Но фактически всеми делами в государстве заправлял русский посланник в Варшаве Николай Репнин. Ручной Стась, преданно смотревший в сторону России, безумно раздражал польских патриотов. И спустя четыре года после воцарения «соломенного короля» (так прозвали Понятовского в Варшаве) шляхта подняла восстание. Конечно, русская армия, обосновавшаяся к тому времени в стране, его подавила. А дальше для Речи Посполитой начался кошмар: неурядицей воспользовались Австрия и Пруссия, голодные до новых территорий. Они решили разделить между собой часть польских земель, объяснив это тем, что Речь Посполитая все равно не способна навести там порядок. Россия, занятая к тому времени войной с Турцией (1768–1774 годов), не могла противостоять пруссакам и австрийцам, а потому… решила присоединиться к разделу. С точки зрения большой политики того времени — шаг верный. В 1772 году довольно большая часть территории Речи Посполитой отошла к России, Пруссии и Австрии. Понятовский, вместо того чтобы защитить свою страну, с бравадой говорил, что ему нужно столько земли, сколько уместится под его треугольной шляпой. Его просьбу услышали. Второй раздел Польши состоялся в 1793 году. На этот раз часть территории уже изрядно обкусанной страны поделили между собой Россия и Пруссия. Сам Стась в это время слал Екатерине очередные жалобные письма:
«Но ведь не для того же, чтобы меня ненавидели, пожелали вы сделать меня королем? Не для того же, чтобы Польша была расчленена при моем правлении, угодно было вам, чтобы я носил корону?»
Плача о судьбе Речи Посполитой, Понятовский не отказывал себе в шалостях и развлечениях. Пока страну обгладывали, он делал миллионные долги, которые оплачивала Екатерина, проводил время на маскарадах и балах, собирал в своем дворце интеллектуалов, читал им стихи. Бывал на этих встречах и знаменитый итальянский авантюрист и ловелас Казанова.
Вслед за Станиславом вовсю развлекались и богатые шляхтичи, будто все разом сошли с ума. Один из ярых польских патриотов князь Карл Радзивилл в своем замке в городе Несвиже завел чуть ли не гарем: множество женщин ублажали его, а властвовала над ними главная любовница. Каждый день патриот устраивал ужины человек на сто, а объевшись до отвала, выходил на улицу и палил из ружей, а то и из пушек.
Последний шанс
Накануне второго раздела Польши Станислав Понятовский все-таки сделал попытку спасти страну.
В 1791 году он подписал конституцию, которая устанавливала в стране кое-какой порядок, а главное — отменяла губившее государство право liberum veto, по которому любой депутат сейма мог наложить вето на любое решение, даже если с этим решением были согласны все остальные депутаты.
Кроме того, в Речи Посполитой появилась регулярная армия. Но Екатерина II, испугавшись, как бы послушная страна не вышла из-под власти России, приказала отменить конституцию. Что Станислав и сделал.
200 лет скитаний
Вряд ли безвольный Станислав Понятовский мог спасти умирающую Речь Посполитую. Начавшееся в 1794 году восстание против раздела Польши под предводительством 47‑летнего генерала Тадеуша Костюшко жестко подавил Александр Суворов. Вскоре состоялся третий, окончательный раздел Речи Посполитой между Россией, Пруссией и Австрией. Страна перестала существовать…
15 ноября 1795 года последний польский король отрекся от престола. Станиславу приказали отправиться жить в Гродно, где за его содержание милостиво согласились платить страны, поделившие Речь Посполитую. Екатерину Великую Понятовский больше не увидел: она до конца жизни отказывалась встречаться с бывшим возлюбленным. И только Павел I, вступив на трон, призвал экс-короля в Петербург.
Умер Станислав в Мраморном дворце в 1798 году. Ему возложили на голову серебряную корону и похоронили со всеми почестями в церкви Святой Екатерины на Невском проспекте. Правда, еще долго останкам этого короля, который пустил по ветру собственную страну, не было покоя.
В 1938 году большевики вскрыли гробницу и передали останки Польше. Они были захоронены в скромном костеле деревни Волчин, где Понятовский родился. На следующий же год Волчин отошел к СССР, могилу вновь вскрыли, украв при этом серебряную корону Станислава. Сам костел превратили в склад колхоза имени Жданова. Вскоре склад пришел в такое запустение, что его просто наглухо заколотили, а о Станиславе забыли на долгие годы. И только в конце 90‑х прах последнего польского короля с почестями перезахоронили в Варшаве. Так, спустя почти 200 лет после смерти страна его простила.
Автор текста: Катерина Кузнецова
Это интересно:
Казанова о Понятовском:
«Каждый раз, когда я вспоминаю поистине достойные уважения качества, коими обладал этот великолепный государь, я не могу понять, каким образом мог он совершить столь грандиозные промахи — суметь пережить свою родину не было единственным из них».
Тайна короля
В 1998 году в Польше решили отыскать останки своего последнего монарха. Внутри костела в Волчине провели раскопки и нашли фрагменты гроба, кусочки ткани и немного костей. Их и перевезли для захоронения в Варшаву. Однако некоторые ученые сомневаются, что это останки именно Понятовского. Все-таки в костеле хоронили и других людей, а генетическую экспертизу никто не проводил. Существует версия, что останки короля в военные годы перезахоронили неподалеку от храма. До сих пор археологи пытаются их разыскать.
Материал из выпуска №19 журнала «Ваш тайный советник», тема номера — «Императорская столица»
Комментарии (0)